Проехав по его следам, они заметили вооруженного человека. При виде лесника тот открыл огонь, причем выпустил целую очередь, из чего стало ясно, что у него автомат. В результате перестрелки ранения получили два охотника (один из них полицейский) и лесник. Причем последний — тяжелые. В талсинской больнице, куда он был доставлен, у него констатировали опасное ранение в район грудной клетки. Что касается автомобиля, то он был буквально изрешечен пулями: эксперты насчитали в нем 11 отверстий.
Что еще заинтриговало следствие — выстрелы были произведены из антикварного пистолета-пулемета 1940 года выпуска MP 40. (Этот автомат, в годы Второй мировой войны находившийся на вооружении германской армии, всего их было выпущено 1 000 000 штук. Он известен под собирательным названием "шмайсер", хотя конструктор Гуго Шмайссер в 20-х годах лишь создал базовую модель. Характеристика MP 40: оружие с высокой убойной силой, магазин на 32 патрона, основной недостаток — низкая точность. Калибр — 6 мм; длина со сложенным прикладом — 635 мм).
Браконьер тоже был ранен — в руку. При задержании выяснилось, что этот крупный и сильный мужчина — Марис Вейнбергс, в прошлом земессарг. При обыске у него в доме было обнаружено множество приспособлений для браконьерской охоты и рыбной ловли, а также разнообразные записи и литература. Из последней следовало, что Вейнбергс — человек идейный и конспирологически настроенный. Рассуждения о величии белой расы соседствовали там с разоблачением разнообразных заговоров. Одновременно вскрылось, что сам себя г-н Вейнбергс декларирует как "перконкрустовца".
После задержания Вейнбергса встал естественный вопрос: как следует трактовать произошедшее? Как акт одиночного терроризма национал-радикала, не признающего властей, или как обычное ЧП с участием "неуравновешенного" типа?
В итоге, продержав Вейнбергса некоторое время в тюрьме, следствие направило его на комплексную психиатрическую и психологическую экспертизу. Посовещавшись, эксперты сочли за благо признать "арийского стрелка" невменяемым. 34-летний радикал был отправлен на лечение в Лиепайскую психиатрическую больницу.
Однако надолго г-н Вейнбергс там не задержался. В конце июня 2003 года он просто взял и сбежал из больницы. Причем обстоятельства его побега не вполне ясны до сих пор: по одним сведениям, он долго его готовил, по другим — Вейнбергса просто никто толком не охранял.
По нашей информации, Марис Вейнбергс провел последние три с небольшим года в лесах. Время от времени, однако, он явно прикасался к цивилизации: во всяком случае, он не слишком сильно оброс и на момент задержания выглядел вполне обстиранным и приодетым.
Любопытный момент: с целью дополнительной маскировки г-н Вейнбергс изменил цвет волос, перекрасившись в рыжего. Впрочем, все эти ухищрения не помогли: Вейнбергс был задержан в районе одного из курземских хуторов и доставлен в отделение полиции Тукумса, где его и взяли под стражу.
Разогнанная неонацистская организация "Перконкрустс" остается в новейшей истории Латвии феноменом. На фоне всех прочих радикальных организаций — что правых, что левых — она одна не была безобидно-беззубой. На ее счету — совершенно реальные трупы, взрывы, поджоги, побеги и партизанщина в лесах.
Напомним: "Перконкрустс" образовался в результате длительного деления национал-патриотических военизированных организаций. В Земессардзе в середине 90-х прошла чистка от наименее вменяемых членов (это произошло после того, как "странный земес с автоматом" стал в фольклоре нарицательным персонажем). Возникла организация айзсаргов, во главе которой встал патриотически настроенный киногример Янис Риба.
Однако и в среде айзсаргов произошел раскол — на более и менее радикальных. Радикальное крыло образовало "Перконкрустс". Итогом же айзсарговских разборок стало убийство Яниса Рибы из охотничьего ружья в октябре 1997 года.
Тем временем "Перконкрустс" продолжил борьбу за свободу Латвии. Сосредоточились радикалы, естественно, на символах оккупации (не немецкой, а советской), главным из которых до сих пор считается монумент Освободителям в столице. Был установлен своеобразный рекорд: Освободителей неонацисты пытались подорвать три раза. Наиболее успешной попыткой можно считать майский взрыв 1998 года, когда заложенная у стелы взрывчатка отбила часть облицовки, немного повредила фундамент и разнесла на части двоих "перконкрустовцев".
Памятник восстановили, естественно, за казенный счет. А за радикалов взялись всерьез. Уцелевшие участники движения были переловлены довольно быстро, за исключением главы организации Юриса Речса. Этот выносливый мужчина ушел в леса, построил землянку и в течение двух лет мужественно переносил лишения. Ареалом его обитания был Мадонский район. В результате сильно исхудавший Речс был отловлен сотрудниками БЗС. Несколько лет спустя лесную одиссею Речса повторил и Вейнбергс (кстати, экс-члены "Перконкрустса" "не подтверждают", что он был их соратником. Но и не отрицают).
Что общего во всех "перконкрустовских" биографиях? Это люди, испытавшие большой национал-романтический подъем в конце 80-х (когда им было по 20-35 лет). В течение первой пары лет независимости — в форме "земесов", с оружием — они даже ощущали себя хозяевами страны. И искренне думали, что новая государственность обопрется именно на них.
Однако когда жизнь начала снова входить в рутинное русло, вчерашние "бойцы" перестали вызывать интерес. И к концу 90-х обнаружили, что теперь они не какие-то там особые "воины нации", а просто бедные люди без положения в обществе. Последовало нескольких отчаянных попыток "снова разжечь борьбу", но общество на них не отреагировало. В итоге в начале третьего тысячелетия экс-бойцам, не сумевшим приспособиться к реальному капитализму, осталось только уйти в леса…