Ветеран советской и латвийской политики, в недавнем прошлом депутат Европарламента Альфред Рубикс рассказал порталу Delfi о бутафорской демократии и евроскептицизме, метро и новом президенте, а также о живом учении марксизма и жизни в Латвии после Брюсселя.
Альфред Рубикc без преувеличения человек-легенда латвийской политики. Выходец из латвийской деревни, взлетевший до кресла члена последнего советского Политбюро. Отбыв семь лет в заключении не затерялся даже на фоне своих оппонентов от Атмоды. Возглавил Социалистическую партию Латвии и был избран в Европейский парламент в 2009 году. После неудачи повторной избирательной кампании Рубикс выпал из поля зрения широкой публики, но сохранил пост председателя Социалистической партии Латвии. "Я осознаю, что поле моей деятельности существенно сузилось", — признает он.
Более полугода назад вы прекратили свою деятельность в Европарламенте. Как вы нашли жизнь в Латвии после Брюсселя?
Много амбиций — мало результата. Можно долго говорить об улучшении условий жизни, но Латвия по-прежнему занимает последние места в Евросоюзе по многим показателям. Официально у нас около двух миллионов населения? Сомневаюсь, нас меньше двух миллионов довольно давно. Демографы и другие эксперты предсказывают, что через 10-15 лет здесь будет жить 1,5 миллиона человек. И это меня тревожит. Удивляет ли меня это? Нет. Я ощущал это и во время работы в Европейском парламенте.
Тревожная ситуация сложилась и с молодежью. Как показывают различные исследования, большинство выпускников настроены на поиск счастья за границей. И как бы мы их не ориентировали, и что бы мы не говорили -- они не могут начать здесь работать, не видят возможностей для достойного заработка и карьерного роста. Это большая проблема не только в Латвии, но и во всем Европейском союзе. Все пять лет моей работы в ЕП обсуждали эту тему и не придумали ничего лучшего, как снова предложить учебу. Эта политика заводит в тупик. Латвия получала и получает деньги на обучение молодежи, которая потом уезжает на Запад для дальнейшей работы или учебы.
Конечно очень обездолены и обижены пенсионеры и ветераны Отечественной войны. Сейчас мы готовимся ко встрече 9 мая, Дня Победы советского народа в Великой Отечественной войне, победы антигитлеровской коалиции в лице Советского союза, США, Великобритании, в какой-то мере Франции. Сегодня все перевернулось наоборот. Но я расцениваю тех руководителей, кто не хочет ехать в Москву отмечать День Победы, кому не нравится что-то другое в России, как попытку встать на позицию тех, кого победили. Официально встать на позицию реванша -- это очень дорого обойдется. И уже обходится дорого. Уж Латвия-то натерпелась от фашизма. Был Саласпилсский лагерь смерти. И не только в Саласпилсе были лагеря смерти под разными номерами. Был расстрел жителей Аудрини, которые якобы приютили раненых красноармейцев и последовавшее сожжение деревни. Социалисты много лет ездили в Аудрини почтить память павших, организуя мероприятия, которые не удостаивались вниманием со стороны официальных властей. И вот в 2014 году мы внезапно встречаем в Аудрини министра обороны. Мы попросили разрешения участвовать в мероприятии, сказали, что не будем брать слово. Не стали делить свои взгляды и амбиции на пепле сожженных и расстрелянных. Но где был этот господин до этого и почему те, кто были министрами до него никогда там не показывались? А сейчас — надо показать перед остальной Европой, что мы признаем и это тоже.
Улучшит ли ситуацию нынешнее председательство Латвии в Совете ЕС?
Латвия как страна-председатель и не изменит, и не получит в итоге ничего, кроме улыбок и поцелуев. Ведь для каких-то перемен Латвия сначала должна заручиться поддержкой всех 28 стран. Такого рода ротация в ЕС - яркий пример того, что я называю "бутафорской демократией". Пытаются показать, что любая страна может руководить ЕС. Руководить-то может, но подчиняться будут настолько — насколько это выгодно. Именно поэтому поражает однобокая и необдуманная поддержка латвийским правительством всех мер, которые принимались и предлагались ЕС и США (я имею ввиду администрацию президента Обамы) для того, чтобы заставить Россию изменить свою политику в отношении Украины. На этом фоне просьбы Латвии о компенсации убытков в результате санкций -- просто комичны.
Пусть берут вину на себя и те, то угощал пирожками на Майдане, те, кто постоянно обещают поставлять оружие Украине и дают деньги. Всем, кто хлопали в ладоши, думая, что Россия встанет на колени -- Россию никогда не поставят на колени. Я общался с большим количеством россиян во время визитов в составе неформальной группы от ЕП по вопросам энергетической безопасности Евросоюза. И где бы я ни бывал — от Москвы до Заполярья и Дальнего Востока, с кем бы не говорил, -- все они готовы много работать и терпеть, потому что гордятся своей страной. Понятно, что происходящее в России устраивает не всех. Как и в любой другой стране. Но в моем понимании смешно, и нелепо, и неавторитетно, когда бывшие премьеры, становятся завзятыми оппозиционерами. Вы же сами привели страну туда, где она сейчас!
После работы в ЕП вы примкнули к лагерю "евроскептиков"?
Я был и остаюсь при мнении, что нет перспектив у союза стран, где 28 суверенных экономических политик, где для любого решения нужно согласие всех 28 участников. Это хорошо только на бумаге. Идти к единой цели конгломератом из 28 стран с 11-ю различными валютами — нереально. Никто об этом не мечтает. Нужны серьезные изменения в организации руководства ЕС, поэтому Баррозо и озвучил предложение о переходе на такой принцип управления, который заставил бы каждую из стран-участниц больше согласовывать и подчинять свою политику общим интересам. Что-то вроде Федерации. Но это предложение не было и не будет поддержано, потому что на бедности одних стран наживаются другие. Что происходит с Грецией? Она хотела быть более свободной. Сейчас там новое правительство и на него оказывается огромное давление, вплоть до заявлений о том, что, оказывается, нет механизма по выходу из Еврозоны. Хотя Лиссабонским договором и предусмотрено наличие такого механизма. Но это не выгодно тем, кто кормится за счет Еврозоны. Таких большинство. Вот и вся демократия.
Во время работы в Европарламенте вы приложили много усилий по исправлению ситуации с сельским хозяйством в Латвии. Не разочаровали ли вас итоги избирательной кампании?
Очевидно наша предвыборная кампания была продумана не до конца. Жданок, создав Русский союз Латвии, в очередной раз пообещала решить проблемы всех русских и неграждан и чуть ли не восстановить Советский Союз. Нам было смешно, когда она фотографировалась возле советского флага, но люди поверили. В очередной раз. А потом, перед самыми выборами в СМИ появилось заявление авторитетной общественной организации о том, что среди кандидатов самым опасным является Альфред Рубикс. Чем опасен? Своим прошлым? Будет Латвию к России присоединять? Какие глупости! Я обдумывал возможность обратиться в суд. Но Рубикс в Латвии однозначно проиграл бы такой процесс.
Кроме того, будучи активистом по сельскому хозяйству я работал с латышскоязычной аудиторией. И я знаю там все и всех. Но когда надо было идти голосовать, то с учетом того, что был создан Русский союз, что Рубикс был объявлен самым опасным — выбрали другие списки. В итоге сельское хозяйство осталось на нуле. У меня в ЕП была достаточно высокая должность чтобы что-то сделать, уже был решен вопрос как восстановить сахарное производство в Латвии. А нынешний министр земледелия заявил крестьянам: "Пусть они и не мечтают. В Латвии производства сахара не будет!". И я, как и все жители Латвии, сейчас покупаю польский или датский сахар. Нынешняя же депутат ЕП Калниете, работающая заместителем в Комитете по сельскому хозяйству без права голоса, отличается исключительно в области противостояния с Россией. Обиды нет, я работал от чистого сердца. Ошиблись те, кто выбрал такой путь развития.
Сейчас в Латвии активно обсуждается вопрос о кандидатуре и способе избрания нового президента.
Я боюсь, что этот пост поставят такого человека, который проест эту страну как пирожные, как это было с Вайрой Вике-Фрейбергой. Пусть управляет президент от любой, выдвинувшей его фракции, но чтобы он думал о стране, о людях, а не о том понравится это Америке или нет. Нравятся его поступки ЕС или нет.
Вместо этого внимание общества искусственно фокусируют на том как избирать президента. Хотя депутат никому не подчиняется. Для того, чтобы на него не оказывалось давление существует закрытое голосование. А в Латвии путем введения механизма открытого голосования хотят протащить в президенты таких личностей, кто даже в депутаты не попал. Только благодаря махинациям и проникли в парламент. Сейчас, я вижу, как мостят дорогу в президенты госпоже Аболтине. Она пыталась попасть в этой кресло еще на прошлых выборах. Не получилось. Сейчас у правящей коалиции достаточно депутатов, чтобы обеспечить избрание президента. Они пытаются получить дополнительный инструмент давления, а вдруг кто-то не будет голосовать так. Если это демократия — я против такой демократии. Не потому, что я чего-то боюсь, а того, что такая наигранная фальшивая демократия приведет к трагическим последствиям.
Вы продолжаете оставаться активным политиком, несмотря на постоянные слухи о вашей отставки с поста председателя партии. На последнем съезде вы говорили о необходимости изменений в работе СПЛ. Это связано с неудачей на выборах?
Для того, чтобы оживить партию необходимо, чтобы партия заинтересовала молодежь. Теория, на которую мы опираемся, марксизм, — это не догма, а живое учение, которое учитывает то, что происходит в мире. Все партии, которые действуют сейчас в Латвии- это буржуазные партии, как бы их не называли. А мы -- выступаем за права всех рабочих и наемных работников, в том числе и за тех, кто сидит в офисе за компьютером. Их труд также эксплуатируется. Какая социальная база у СПЛ? Что думают те, кто может быть членом нашей партии и почему они не вступают? Все это необходимо обдумать и выдать в документах, которые должны способствовать нам на выборах 17-го 18-го годов.
Главный парадокс в том, что Латвия в советское время была индустриальной страной, а сейчас — индустриальный сектор у нас не развивается. Мы остаемся аграрной страной, в которой развита сфера обслуживания. Поэтому надо бы делать большой упор на село. Но есть Союз зеленых и крестьян. И он никак не может взять власть. Почему эту партию не воспринимают, а поддерживают всякие краткосрочные политические проекты такие как "Latvijas cels"?
Мы решили, что надо разработать новую редакцию программы СПЛ. Прежняя программа отработала 10 лет. Она была сложной, с оценкой исторических событий. Мы не отказываемся от своих целей, но разрабатываем более понятную программу, без рассуждений о теории и истории. Эта работа уже ведется рабочей группой. Саму программу планируется принять в 2019 году. Мы надеемся за это время изменить ситуацию в политике. Что касается меня, то съезд меня избрал на два года, а сколько я буду работать — это станет очевидно осенью.
Вы один из немногих латвийских политиков, кто повседневно пользуется общественным транспортом. Как вы относитесь к существенному повышению цен на билеты?
Я пользуюсь транспортом бесплатно как пенсионер. Верю, что город все просчитал, хотя, лично я искал бы другие пути. Верю, что Rīgas satiksme все просчитало, верю мэру, потому что он располагает большей информацией. Но, чтобы так круто повышать цену на проезд, надо иметь великую политическую силу. Я не ставлю под сомнение ее наличие у нынешнего мэра. И конечно я сочувствую тем, кому надо платить намного больше. Хорошо, что хоть сохранили льготы для определенных групп. Но, думаю, что при 500 миллионном бюджете города десяток-полтора миллиона можно было бы наскрести в другом месте. Что я точно бы не делал — я бы не менял оборудование для остановок городского транспорта, которые были еще во вполне рабочем состоянии. Умерил бы аппетит, но не хочу давать прогнозы.
С повышением билетов на транспорт, люди все чаще вспоминают о метро.
Для города это все было бы хорошо в то время. Сейчас, думаю, что метро было бы большей проблемой, чем наземный транспорт. У нас осталось так мало населения. Когда я последний раз представлял Ригу у нас было 910 тысяч населения с выходом на 1 миллион к 2000 году. И поэтому Москва акцептировала этот проект, и все закрутилось. Конечно, ехать было бы легче, чем на машине, на такси или на троллейбусе. Но сейчас -никто не смог бы его ни оплатить, ни заплатить за проезд. Билет был бы слишком дорогим при той маленькой численности населения в Риге, при том количестве людей, которые находят себе работу в Риге и едут из пригородов и соседних городов. Ведь метро не было ориентировано на пригороды. Первая линия начиналась там, где сейчас построен комплекс магазинов за Двиной. Там было надземное метро, где все мастерские и планировалось проложить его до ВЭФа.
Мэр Сингапура мне сказал, что метро себе может позволить только богатое государство. Но я считал, что Латвия и Советский Союз — богатые, раз нам позволили строить. Нам доверяли еще и потому, что у нас деньги не пропадали. Сейчас говорят, что вот в СССР разворовывали. Может быть, но не вписывайте туда Латвию. В Латвии не было ни одного дела по этому поводу.
Помню, приехал воодушевленный. И с расходами решилось так: треть покрывала республика, вторую треть — Метрострой, остальное — министерство транспортного машиностроения. Это были очень большие деньги. Что только не придумали для этого проекта. И Академия наук Латвии дала хорошую оценку проекту (прежде чем взяться за это дело я хотел бы понять, что это такое). На совещании одобрили проект без каких-либо возражений. Но буквально через год, когда было все готово к строительству и надо начинать работы, меня опять приглашают в Академию и те же люди начинают доказывать совершенно обратное. Было очень не по себе: придумали, что и дубовые сваи, на которых держится старый город останутся без воды и начнут гнить, и Старый город пошатнется и будет плавать в грязи, и Даугава продавит тоннели, и всякие иные глупости. Вон стоит туннель гораздо большего масштаба, соединяющий материк с Великобританией и ничего! Но я тогда за несколько месяцев из лучшего мэра стал плохим. Так проект Рижского метро и остался в истории.