С европейской точки зрения профайлинг считается несовместимости с правами человека прав и свобод, если при составлении "подозрительного профиля" применяются критерии принадлежности к определенной группе (этнической, религиозной и т.п.), а не поведение конкретного индивида. В этом случае "под нож" могут попасть такие понятия, как право на защиту от дискриминации, право на свободу передвижения, право на неприкосновенность личности, право на свободную самоидентификацию.
Проводить параллели между Израилем и Европой можно очень условно. В Израиле Верховный суд во многих делах откровенно говорит о том, что права человека можно серьезно ограничить, чтобы обеспечить безопасность — например, ограничить право на семейную жизнь, запретив переселение в Израиль членов семьи с палестинских территорий. Европейские суды считают, что использование коллективных критериев подозрительно. Например, Конституционный суд Германии нашел нарушение в том, что при вычислении потенциальных террористов использовались критерии религии и рождения в определенных государствах. Европейский суд по правам человека счел, что запрет на въезд чеченца в Кабардино-Балкарию нарушает запрет дискриминации. Суды Израиля считают доказанным, что, по крайней мере, большая часть палестинцев угрожает безопасности Израиля. Суды в Европе (по крайней мере, пока) не не считают доказанным, что большая часть европейских мусульманских общин угрожает безопасности европейских государств. Поэтому отношение к допустимому в борьбе с терроризмом иное.
Надо учитывать и то, что в Израиле террористическая угроза многими считается внешней. Израильские арабы частью населения воспринимаются как пятая колонна палестинской угрозы, частью — как люди, которым просто не повезло — они стали необходимой жертвой в борьбе с внешней угрозой, поэтому должны терпеть неудобства. Среднего европейца можно попугать беженцами или недавними мигрантами, имеющими иностранное гражданство, однако рожденные во Франции алжирцы или рожденные в Германии турки большинством населения воспринимаются как свои — и понадобится немало терактов, чтобы такое отношение изменить (даже крайне правые предпочитают не ввязываться в споры о происхождении, им новых мигрантов достаточно). Во многих странах для местных жителей выходцы из Восточной Европы являеются гораздо более экзотическим явлением, чем мусульмане, ибо мусульман в их кругу общения предостаточно (как коллег, друзей, родственников). Это не вопрос политкорректности, а результат мирной совместной жизни на протяжении десятилетий. Отсюда и отношение к терактам — они считаются аномалией, в которой не стоит винить всех мусульман.
Но даже если мы цинично отбросим ценностную ориентацию (а она, надеюсь, не изменится в одночасье — на данный момент отношение к балансу права/безопасность у европейцев другое) и юридические препятствия, то можно назвать минимум шесть причин, почему копирование израильской практики неприемлемо для современной Европы.
1. Территория . Есть разница, на каком пространстве проводить мониторинг террористической угрозы и применять критерии профайлинга. Если на уровне страны, то это бессмысленно — приедут из другой (как бельгийцы в Париж), а закрывать границы внутри Шенгена себе дороже (и в смысле удобств, и в смысле потерь для бизнеса). Если внедрять профайлинг на уровне ЕС, то профиль получится слишком размытым, да и спецслужбы разных стран сотрудничают неохотно, боясь, что информация, доверенная другой стране, из-за коррупции может быть слита.
2. Инфраструктура. Одно дело использовать профайлинг в одном аэропорту, совсем другое — в сотнях аэропортов и вокзалов.
3. Слишком размытый профиль . Кто должен вызывать подозрения у правоохранительных органов? Любой мусульманин? Это слишком большая группа, поскольку тогда придется следить и за боснийцами, например. Любой, кто ходит в мечеть? Авторы терактов в Париже и Ницце не были правоверными мусульманами. Любой выходец из арабской страны? По данным СМИ, недавний исламистский теракт в Баварии совершил выходец из Афганистана.
4. Неопределенность критериев. Как определять принадлежность к используемому критерию? Во многих странах данные об этничности, религии и происхождении не собираются (в отличие от Израиля), есть много смешанных семей (в отличие от Израиля), меньше ограничений на миграцию (а введение ограничений негативно отразится на экономике).
5. Не только мусульмане. Нынешняя исламистская угроза идеологична — в Сирии и Ираке воюет немало людей из вполне "европейских" семей, принявших ислам добровольно. Если официально будем использовать профайлинг, таких людей будут целенаправленно готовить для терактов, чтобы обойти профиль.
6. Использования ресурсов. Профайлинг, использующий объективные данные, более точечен. По рассказам работников европейской погранохраны, сейчас на границе можно посмотреть на авиапассажиров, и человек с густым загаром, въездным штампом в Турцию четырехмесячной давности, путешествующий налегке, вызовет желание поговорить. Если вместо этого пограничник будет занят выявлением всех мусульман или поголовной проверкой всех пассажиров, времени на то, чтобы взглянуть на поток, просто не останется.
Европа, безусловно, может учиться у Израиля агентурной работе спецслужб, эффективному обмену информации между ними, подготовке населения к угрозе и действиям в случае теракта, но не профайлингу — сбор объективной информации (был ли пассажир на территории Сирии или Ирака, разговаривал подолгу с радикальным проповедником, интересовался сайтами ДАИШ в интернете) дает гораздо больше.
Главный парадокс в том, что для борьбы с терроризмом с использованием профайлинга европейским государствам пришлось бы серьезно изменить свою ценностную ориентацию, сместившись от равенства к безопасности. И это само по себе стало бы уступкой террористам. Даже если большая часть избирателей поверит крайне правым партиям, чтобы положить конец терактам, и согласится на жесткие меры, скоро придется понять, что простых и быстрых решений тут нет, и профайлинг, даже узаконенный (если суды дадут), результатов не даст — в то время как меры, идущие обычно в пакете (вроде дополнительных полномочий полиции и спецслужбам), ударят не только по мусульманам. Тактика кнута (агентурная работа, жесткая реакция на призывы к терроризму и насилию) только тогда работает внутри самого общества, когда уравновешена пряником (отказ от коллективной ответственности, борьба с дискриминацией и бедностью).
