Профильные комитеты Европарламента, уступив нашим депутатам Жданок и Мамыкину, а также их эстонской коллеге Яне Тоом, согласились подумать о том, что запрет негражданам обеих стран выбирать этот самый парламент несправедлив. И тут же латвийские политики из правящих партий наперебой принялись заверять: если Брюссель и примет резолюцию в защиту прав неграждан, Рига пошлет его куда подальше. У нас свои принципы и ценности, которыми мы не поступимся даже перед Европою пригожей.
Или другая нашумевшая новость, попавшая на сайт московского "Коммерсанта" и начинавшаяся там со слов: "Суд города Видземе…" Так вот, суд Видземского предместья поддержал Центр госязыка в намерении оштрафовать мэра Ушакова за то, что самоуправление пользуется в соцсетях русским языком. И общение мэра со школьниками на том же злосчастном русском в День теней не пройдет ему даром — Центр с готовностью отреагировал на донос, начав административное производство.
Надо, правда, признать, Латвия в изготовлении удивительных новостей не одинока –соседи-эстонцы тоже дают жару. Главный тамошний разведчик Микк Марран на полном серьезе и голубом глазу рассказал британской газете The Times, как зловещий Кремль готовится заманивать в "секс-ловушки" дислоцированных в Балтии западных солдат-НАТОВцев. Мол, русские шпионки с крепким телом будут провоцировать тех на драки в пабах, чтобы выставить в дурном свете и поссорить с местными.
Есть у наших информационных поводов особенность, затрудняющая жизнь публицисту: их сплошь и рядом невозможно комментировать. То есть можно — но это лишь усугубит абсурдность ситуации. Как если бы кто-то стал комментировать произнесенное в белой горячке.
Что тут, в самом деле, сказать? В сто первый раз повторить, что наличие в современной европейской стране сотен тысяч людей, лишенных гражданства де-факто по этническому признаку — это дичь и нонсенс? Отстаивать право мэра общаться со школьниками на их родном языке: любого мэра — с любыми школьниками? Ну да, а еду лучше брать приборами, а не руками, и естественные надобности отправлять — в специально отведенных местах.
Но ведь ни латвийские политики, отвергшие уступки негражданам, ни местный Центр госязыка, ни даже эстонский разведчик и не помышляли заниматься эпатажем или троллингом. Им кажется, что они говорят осмысленные и важные вещи — а главное, так их слова воспринимаются в здешних странах. И никого здесь не изумляет, например, необходимость содержать за счет своих налогов тот же Центр госязыка, делающий важнейшее для страны дело: истребляющий нелатышские надписи на елгавском вокзале и штрафующий Ушакова за русский язык в соцсетях.
Латвия живет в своей отдельной реальности, где соображения здравого смысла часто неактуальны, а иногда и крамольны. И это история не только про национализм — но и про самоизоляцию.
В пакостях, делаемых нашими политиками, в произносимой ими галиматье, в том, что все это находит понимание у немалой части народа, поражает и угнетает не только подлость и аморальность происходящего. А еще и крайний провинциализм — стыдный, жалкий и неизбывный.
Латвия, гордая членством в ЕС и НАТО, декларирующая приверженность западным ценностям, сама себе кажется вполне продвинутой, современной, модной особой. Посмотрит на восток, увидит там даже не реальную большую соседку, а собственноручно и для себя же намалеванную карикатуру-страшилку — и преисполнится ощущением собственной столичности, причастности к высшему европейского свету. И с этим ощущением давай дальше сморкаться в занавеску, шумно пускать газы и топать по евросоюзовской приемной в измазанных колхозным навозом кирзачах.
Ведь тот же национализм — основополагающая здешняя ценность, прописанная в преамбуле Сатверсме, положенная в фундамент политической системы — это не просто отвратительный и постыдный анахронизм. Это — забор, которым мы сами огородили от большого меняющегося мира свой старый, заросший лопухами, но такой комфортный для нас хуторок.
Даже нынешнее изоляционистское поветрие на Западе, тамошние разговоры об ограничении миграции, об exit'ах с разными приставками — они имеют очень мало общего с нашей местечковой ограниченностью и ксенофобией. Предубеждение английского обывателя против арабского или латвийского гостя — обратная реакция на небывалую, чрезмерную терпимость и открытость Англии. Предубеждение латышского обывателя против русского соседа — следствие нулевого опыта терпимости и открытости. Это разница между разведенкой и старой девой.
Как ни оценивай наличную глобалистскую реальность (которую не отменят, что бы там ни болтали пикейные жилеты, ни мистер Трамп, ни мадам Ле Пен) -- но в этой реальности этническая принадлежность никого не волнует, национальная чистота не является идеалом, а знание любых языков рассматривается как безусловное преимущество. В открытом мире чем более открыт и коммуникабелен ты сам, тем более ты конкурентоспособен. Мы врем себе, что похожи на Скандинавию (Северная Европа, как же!) — но там даже в маленьких странах почти все поголовно говорят на языках больших соседей, не видя в том угрозы. Жители скромной Дании не лишились национальной идентичности из-за владения английским и немецким.
Беда Латвии не в малых ее размерах — а в том, что она чувствует себя маленькой и слабой, боится большого мира, хочет укрыться от него.
Будь мы и впрямь полноценной частью современной Европы, фактическое двуязычие считалось бы здесь не главной проблемой, а огромной удачей. Чем больше латышей говорит на языке, четвертом по распространенности на планете — тем больше у них деловых возможностей. Второй русский — прекрасно, третий английский — чудесно, четвертый китайский — великолепно! Елгава могла бы лишь мечтать, чтобы на тамошнем вокзале понадобились еще и иероглифы.
Британца Мэла Кенни из-за слабого знания госязыка вышибают из ректоров Рижской высшей школы права, Андерсу Палзову по той же причине не светит дальнейшее ректорство в Рижской высшей школе экономики. Элита Вейдемане заявляет в прессе, что так им и надо, звучат знакомые до слез слова: "имперский шовинизм". Нацблок рычит, что не допустит языковых послаблений ни для кого. Это уже не борьба с последствиями русской оккупации, это чистое местечковое чванство, сублимация комплекса неполноценности.
Самоизоляция неизбежно чревата деградацией. Мы не хотим поворачиваться к миру лицом, мы выбираем стоять к нему задом, уткнувшись гордо задранным носом в пыльный угол. Наша полудохлая экономика, невидимая невооруженным глазом наука, не известная за пределами страны культура — все это удел неудачника, которому слабо играть на общем поле по общим правилам.
Но от мира ведь все равно по-настоящему не закроешься — и пока аэропорт "Рига" отправляет рейсы, рубрике "Поуехали" не грозит недостаток героев.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
