Фото: AP/Scanpix
А мы их так ждали! Так готовились к приему гостей, пугали ими друг друга чуть не до икоты, копили в себе праведное возмущение. Вот сейчас как набегут беженцы, все в хиджабах и поясах шахидов, как растащат скудный латвийский бюджет себе на пособия, как устроят здесь шариат с тахаррушем!

Страсти в ожидании мусульманского нашествия кипели неподдельные — от политических до эротических. Пока "националы", озабоченные единственным вопросом, бушевали в том смысле, что мало нам было русских, теперь еще арабов Брюссель навязывает! -- остальные обсуждали волнующую тему школьниц в мини-юбках. Ибо готовясь к появлению в латвийских школах юных темпераментных южан, наши чиновники от образования всерьез задумались о государственном регулировании длины подолов.

И вот они нахлынули. Целых 69 душ, принятых Латвией по программе перемещения ЕС. При этом собственно статус беженца из них получили в Латвии лишь пятеро, и еще за восемнадцатью признали право на убежище. И едва эти 23 хоть худо-бедно у нас легализовались — как почти сразу почти все и сбежали. Теперь уже из Латвии. В Германию. Двадцать один человек из двадцати трех. Об этом, во всяком случае, поведало Латвийское телевидение, вызвав новую общественно-политическую бурю.

Среди множества политиков и чиновников, примирительно промямливших или непримиримо прорычавших что-то по этому поводу, неосмотрительней всех высказалась госсекретарь МВД Илзе Петерсоне-Годмане. Он посетовала, что из-за решения правительства урезать беженцам пособия они нас бросают, вместо того чтоб тут интегрироваться. Мол, Евросоюз наказать нас за негостеприимность не может, но доверять нам перестанет.

Сказано это было в телеэфире, на всю страну — и страна ответила. "Пособия для беженцев слишком маленькие? — негодовал в "Твиттере" Jānis Amoliņš . — А что тогда с теми ЛАТЫШАМИ, которые каждый месяц борются за выживание? Беженцы вам важнее?" "А можете те ли вы представить себе, слуги народа, что ваши налогоплательщики так и живут? — вторила ему Baiba. — Кто из получателей минимальной зарплаты, по-вашему, богаче беженцев?" Прочие отзывы были в том же предсказуемом духе. А когда этот глас латышского народа процитировали новостные порталы, русские читатели в комментах высказались не менее дружно и предсказуемо: вот, мол, вам ваш ЕС, куда вы так стремились, и ваше "Единство", за которое вы постоянно голосуете!

Если латышский консервативный обыватель навязанное Латвии странноприимство воспринимает с досадой ("мало нам русских!"), то русский не без злорадства ("Мы, значит, вам не нравились? Посмотрим, что вы теперь запоете!.."). Но чего ни тот, ни другой не ощущают ни в малейшей степени — так это ответственности. Ни юридической перед Евросоюзом, ни — тем более! -- моральной перед беженцами. Во-первых, мы считаем себя — не без основания — слишком бедными, чтобы еще кому-то помогать. Во-вторых, мы в принципе не воспринимаем западноевропейскую идеологию толерантности и мультикультурализма, кажущуюся нам самоубийственной блажью. И тут Латвия едина со всей Восточной Европой, так неприятно поразившей этим Европу Западную: вроде мы, сбежавшие в ЕС от имперского ига России, во всем выступали преданными неофитами — но едва дошло до доказательства цивилизованного мышления делом, дружно взбунтовались.

Однако если мы и считаем себя в чем умнее западных европейцев — так это во всем, что касается мигрантов и мультикультурализма. Потому мы этих мигрантов и боялись всегда, что шибко умные — мы-то понимали исходящую от них опасность.

Примерно год назад я с латвийскими приятелями колесил по Балканам — как раз после победного прорыва в Европу сирийских беженцев. С их толпами мы, правда, не встретились, но мотков колючей проволоки на погранпереходах, палаток и автобусов, приготовленных для непрошеных гостей, навидались. Приятели тогда убеждали меня, что скоро все то же самое будет и в Латвии, что джильбабы и никабы через год-другой станут привычной приметой рижского пейзажа, что появятся и в нашем городе районы, куда не посмеет соваться полиция. Отчего-то приятелей моих не убеждала простейшая аргументация: зачем иммигрантам — ищущим, согласно всеобщему у нас убеждению, в Европе халявы и красивой жизни — страна, держащая в черном теле собственных жителей? Страна, где нет ни рабочих мест для желающих работать, ни социальных благ для желающих бездельничать? Страна, из которой ее собственные жители бегут в количестве десятков тысяч в год?

Сейчас, когда западный обыватель и сам начинает понимать, что, кажется, переборщил с толерантностью, мы смотрим на него свысока: ага, дошло? В Германии "антиммигрантская" партия "Альтернатива для Германии" посрамляет ХДС на выборах в той федеральной земле, где избиралась сама чрезмерно гостеприимная канцлер Меркель. Великобритания выделяет 2,5 миллиона долларов на строительство километровой бетонной стены во французском порту Кале — чтобы помешать нелегалам из тамошнего лагеря прорываться на паромы, идущие через Ла-Манш. В Париже под стенами Нотр-Дама находят грузовик с газовыми баллонами, принадлежащий человеку, связанному с исламскими радикалами. Получается, никто не хочет беженцев, все боятся исламистов — и немцы, и британцы, и французы. Ну и мы. Как настоящие европейцы, только более соображалистые.

Дудки, дорогие сограждане.

Толерантная идеология Запада — да, принесла ему много проблем, да, она, как и всякая идеология, не в ладах со здравым смыслом; но эта идеология — следствие достижения обществом того уровня развития, к которому мы пока и не приблизились. Их страх перед иммигрантами — вынужденный, объяснимый. Он — следствие их терпимости. Наш — алогичный и необоснованный. Он — следствие нашей ксенофобии. Мы не хотим учиться терпимости даже по отношению к тем, с кем живем бок о бок поколениями — что уж говорить о новых заморских гостях.

Они кормят нахлебников потому, что смогли накормить себя и еще осталось. Их государства сажают себе на шею пришлых потому, что это государства, изначально приспособленные для помощи нуждающимся — в первую очередь своим. У них хватает моральных и материальных сил обеспечивать миллионы чужаков — мы же непристойно радуемся (члены Нацобъединения давеча не скрывали восторга), что и два десятка не смогли обеспечить, так что и те от нас удрали.

Мы десятилетиями миримся с глубоко наплевательским отношением наших властей к нам самим — но намерение их позаботиться о ком-то другом искренне нас оскорбляет. Мы бежим на глупый толерантный Запад в количествах, вполне сравнимых с количеством беженцев из самых неблагополучных ближневосточных стран — при том, что в тех воюют и устраивают теракты, а у нас нет.

Если поделить нашу часть света с окрестностями на условную Германию и условную Сирию, то Латвия по всем основным параметрам окажется Сирией.

Так что некого бояться и нечем возмущаться. Если наша страна не нужна нам самим, то другим она не нужна тем более.

Любуйтесь латвийской природой и следите за культурными событиями в нашем Instagram YouTube !