Игорь Ватолин. А воз и ныне - где? Семь тезисов о нацменьшинствах и общественной интеграции  (124)

Началось все с благой вести — у портала общественных законодательных инициатив ManaBalss.lv появилась русская версия. Говорили преимущественно по-русски — с символическим параллельным переводом на государственный. Перед тем как высказать точку зрения Вашего покорного слуги кратко и в меру своего понимания (пардон, если кого недопонял) изложу высказанные мнения. Дискуссию активно модерировал ведущий теледебатов "Точки над i" Олег Игнатьев, первым делом призвавший не уходить в академизм, не имеющий отношение к реальности. Вот что отложилось из сказанного основными экспертами (за столом).

После мажорного начала, зазвучали ноты печали. Ирина Фролова из Женского ресурсного центра "Марта" посетовала, что среди работников центра всего 10% говорящих на русском языке — что мало. Продюсер Латвийского радио 4 Анна Строй, отталкиваясь от личного опыта, обозначила безрадостный пейзаж латвийской интеграции: закрытие русской версии газеты Diena, ликвидация Секретариата под делам интеграции… Остался отдел при министерстве культуры и консультативный совет при президенте, да и то без внятных полномочий. "Сегодня главный вопрос — вопрос ценностей. Особенно оглядываясь на то, что происходит в Украине", - резюмировала Анна Строй.

Культуролог Денис Ханов считает, что с законодательством по НМ, обеспечивающим коллективные права, в Латвии в основном все в порядке — все дело в индивидах. Основным вызовом выступает включение русскоязычного индивида в латвийское-латышкое культурное пространство. В качестве негативной метафоры были упомянуты "стеклянные стены" (незримый барьер), препятствующие означенному процессу. Одно из слагаемых барьера - вопросы травмированной исторической памяти. Отсюда общественный запрос на "политику памяти" по примеру старых стран ЕС. В дальнейшей дискуссии эксперт уточнил, что юридически закрепленные права НМ можно было бы и расширить. Главное - преодолеть представление, что эти права угрожают латышской культуре. Сославшись на свой опыт преподавателя, Денис Ханов призвал не стесняться говорить по-русски и обсуждать самые острые вопросы исторической памяти.

Глава Латвийского Общества русской культуры Елена Матьякубова продолжила печальную ноту: по-видимому не будет русского канала общественного телевидения, и вообще отсутствуют СМИ, воспроизводящие латвийскую русскую идентичность. Отсутствие доверия русскоговорящих латвийцев по отношению к государству, что вызвано негативным опытом прошлых лет. При наличии эмоционального момента родного языка. Хотя есть примеры конструктивного перешагивания через языковые барьеры. В качестве такого примера Елена Васильевна указала на сидящего рядом Дениса Ханова.

Руководитель Фонда Общинных инициатив Лиесма Осе отметила, что латыши, как и русские, очень разные, поэтому говорить о реакции среднего латыша не приходится. Хотя общие проблемы есть: отсутствие адекватной реакции на "иное" (othering) и малая доля участия в общественных организациях по отстаиванию интересов.

Еще в ходе дискуссии прозвучали привычные и оригинальные точки зрения присуствующих в зале общественников, чиновников, действующих и бывших депутатов Сейма… Размышляя над услышанным лично у меня возникли следующие соображения.

1. Прежде всего стоит уточнить про понятийный строй (прости, Анна!). Когда в социологии вводится табу на употребление понятия "общество" (только конкретные ситуации), то о едином публичном пространстве вообще говорить не приходится. Или тогда уж надо говорить о глобальном пространстве, окружность которого везде, центр нигде.

2. Если по сути вопроса, то про "нацменьшинства" слышно все меньше, потому что потребность в таком понятии (юридическом, смысловом, культурном) исчезает-иссякает. И слава богу! Основным источником выступает деятельность специализированных НГО. В последнее время основное кипение страстей на этой ниве вызвала деятельность одной (кстати - незарегистрированной) организации - Конгресса неграждан. Новую струю в сюжет прав латвийских нацменьшинств как потенциальных российских соотечественников внесла аннексия Крыма и начавшаяся информационная война со стороны России. Здесь основным приемом выступает "склейка" проблематики безгражданства и НМ, что без вмешательства извне вряд ли приведет к серьезным подвижкам внутри "латвийского общества", где неграждане скорее привилегированная группа (визовые льготы и комплекс морального превосходства), чем изгои.

3. В общем, проблематика НМ выпадает из реальной политической повестки, а в законодательных актах и обоймах различных мониторингов остается больше по инерции — слишком большая возня отовсюду вычеркивать. Ну и в ряде случаем может пригодиться, чтобы использовать как повод для принятия оперативных мер в случае сугубого беспредела.

4. Помимо "неправильного" Конгресса неграждан производителями слабых сигналов по теме НМ выступают различные "меньшинственные" организации по этнокультурным интересам, носящие клубный характер и ничем не отличаются от сходных "большинственных" ("латышских") организаций. Здесь приходится констатировать отсутствие мало-мальски востребованного специфического НМ смыслового содержания, а также субъектности (воления), оказывающей воздействие на политическую, культурную, в том числе медийную среду.

5. Все вышеизложенное не значит, что всякую НМ и в целом этно-культурную проблематику следует вообще сбросить с "парохода современности". Просто они должны занять свое достойное место, но явно не то, которое было отведено в Версальской системе по итогам Первой мировой войны. Ставка на этно-культурное начало как смыслообразующее после "смерти Бога", иссякания больших нарративов, явно не оправдалась. Получился Третий Рейх и прочие фашизоидные режимы. А культурно-политический расцвет меньшинств в демократической Латвийской Республике при отсутствии общего контура политической нации в итоге привел к перевороту Карлиса Улманиса. Если после Второй мировой смыслообразующая роль этно-культуры в отношении "титульных" наций сошла с большой исторической сцены (надеюсь навсегда), то парадоксальным образом замешанная на тех же дрожжах проблематика НМ на какое-то время стала очень даже востребованной. По старой инерции, в общем поле защиты всякой меньшинственности или как удобный для актуальной политики предлог для вмешательства в дела едва ли не любой страны. Для ответственного ответа на этот вопрос моих скромных познаний не хватает (Борис, помоги!)… Но представляется очевидным, что и этому этапу бытования проблематики НМ подошел конец.

6. Исходя из вышеизложенного убежден, что не должно быть никакой специфической этнополитики, равно как, например, политики в области истории. Должны быть осознанные (проговоренные в публичных дискуссиях) принципы/ценности, законодательство, институты и практики. Не мешающие, но корректно поддержувающие проявления живой общественной жизни во всем ее многообразии. Полагаю, что в реальных латвийских (европейских) условиях национальная дискуссия должна вестись на трех языках (латышском, русском, английском). Высокий (интеллектуальный — адекватность глобальному и локальному контексту) уровень обсуждения залог содержательных публикаций на этих и других языках. В том числе по вопросам, в которых имманентно присутствует то, что в прежние времена называлось "проблематикой НМ". В сегодняшней ситуации глобализации воспроизводство этно-культурной идентичности "меньшинств" и "большинств" следует обеспечить за счет государственных, общественных и частных программ поддержки культурных трендов, считающихся национальной и локальной ценностью, важным элементом идентичности разных масштабов: от национального Праздника песни до староверческого деревенского быта и каких-то совершенно конкретных территорий и феноменов. В зависимости от реальной востребованности изнутри (прежде всего самими носителями этно-культурности) и извне (политический контекст, туризм). При учете рекомендаций этнологов и прочих экспертов. Но это все преимущественно активность клубного формата при поддержке из бюджетов государства, самоуправлений и фондов — через проекты.

7. Поэтому отсутствие упоминания нацменьшинств в программах политических партий, прошедших в Сейм (в т.ч. "Согласия") совершенно не тревожит. И слава богу. Тревожит как раз не отсутствие, а привычное наличие - политического акцента на латышских этнокультурных моментах у входящего в правительство Национального объединения. И даже не само это наличие, а жесточайший дефицит куда более важного момента - внятного мессиджа по латвийской политической нации в программах системообразующих политических партий. Что иначе как парадоксом не назовешь. Уровень запущенности ситуации в полной мере отразила дискуссия вокруг преамбулы Конституции.

Данные тезисы в плане точности формулировок носят очевидно полемический характер и должны обсуждаться-оттачиваться в горниле ответственных дискуссий. Если вспомнить пожелание Олега Игнатьева участникам дискуссии, то конечно не стоит уходить в академизм, не имеющий отношение к реальности. Но, представляется, без критического рассмотрения, уточнения и обновления базовых понятий воз реальной общественной интеграции останется в том же застрявшем положении, в коем пребывает уже четверть века.