Раз уж на то пошло, попробую пользоваться терминологией Второй Мировой войны. Итак, 3 основные цели, которые из года в год ставит перед собой русская общественность (по крайней мере, в лице самых многочисленных Русской общины Латвии, РОЛ, и Русского общества в Латвии, РОвЛ): нулевой вариант гражданства, официальный статус русскому языку и сохранение государственного образования на русском языке.
Здесь сразу становится ясно, что дело Сливенко, о котором так много говорили — не более чем открытие союзниками второго фронта на второстепенном магрибском направлении. Эффектно, но бесполезно для решения проблем русских в Латвии. Моральная поддержка получилась, не более.
На внутреннем фронте раскололся старый ЗаПЧЕЛ. Поражение? Измена? Нет. Все вернулось на круги своя. После того, как завершился рейд ПНС по идеологическим тылам русскоязычной оппозиции, вряд ли сколько-нибудь заметное число русских избирателей будет поддерживать такое концентрированное сборище бывших народнофронтовцев, подвизавшихся на русских хлебах, т.е. голосах. Ну а как поборник классовой борьбы и единения по социальному, но никак не этническому признаку товарищ Рубикс оказался защитником русскоязычных — очередная загадка русской души. Раскол среди новых раскольников только усиливает обновленный ЗаПЧЕЛ. Без ПНС и Соцпартии он больше похож на Ставку Верховного главнокомандующего. Так и хочется подарить Плинеру трубку!
И на Восточном фронте без перемен
Итак, первая цель. После контрнаступления под Москвой (в виде победы на референдуме по отмене окон натурализации и предоставлению гражданства через написание заявления вовремя родившимся, после 1991 года, детям неграждан) пошли безуспешные атаки на неприметную Сычевку — предоставление негражданам права голоса на местных выборах. Шума много, а фактического результата никакого. Что-то там через ООН пытаются пробить правозащитники, а Европейский Союз взял, и не обратил внимания на то, что четверть населения Латвии — без гражданства. То есть ни считает это Европа каким-то супер-нарушением прав человека. Подумаешь, процентов 40 рижан отстранены от выборов своих властей. Что, у парижан или берлинцев от этого газ в квартирах иссякнет?
Со второй целью дело швах — прямо блокада Ленинграда. Как изгнали законодательно русский язык из официального делопроизводства по полной программе, так все и затихло. Никаких подвижек. Попытки сделать русский официальным в местах компактного проживания русских пока больше напоминают трагедию Второй ударной армии в Долине смерти. Тем более, что радикальные русские чуть ли не во власовцы записывают тех, кто уже не говорит о русском, как втором государственном языке Латвии. Есть, правда, еще Ораниенбаумский плацдарм в виде фактического несоблюдения закона на местах, особенно в восточных городах, районах и волостях страны. Так это только мешает мобилизации русских из тех самых мест их компактного и исторического проживания на борьбу за государственный/официальный статус русского языка.
Зато под Демянском додавили-таки оппонента! Отменили, в конце концов, ограничения на использование нелатышских языков в эфире. Только смотрю я свое кабельное ТВ и думаю: а что мне с того, что к 20 русскоязычным каналам еще один-два добавятся? В провинции народ все больше радио слушает. Которое, опять же, никто в провинции чрезмерно не контролировал на предмет соблюдения каких-то там процентов.
А реформа все идет и идет по плану…
Северный и центральный фронта стабилизировались — ни нашим, ни вашим. Зато страсти бурлят по поводу третьей цели — образования. Здесь вовсю свирепствует новый Отто Скорцени — Министерство особого назначения. Или позывные "МОН" не так расшифровываются?
Нет больше пресловутого слова "только", появились "60 на 40". Митинги собрали 23 мая и 4 сентября. Ученики в Страсбург и к Путину слетали. Только не атаки все это, а контрудары во время великого отступления в излучине Дона. Потому что МОН не слепой. В необлагаемые латышским языковым налогом 40% все равно все важные предметы не записать. Митинги, что бы ни говорили, не слишком многочисленные были. А летать ученики с таким же успехом и к Кофи Аннану, и к Карле Дель Понте, и к Маргелову могут. Акции 72-й и 32-й школ — считай, героизм осажденных Одессы и Севастополя. Побастовали и снова пошли на уроки. Каток реформы их не заметил.
И как властям расценить то, что обещанный на этот сентябрь крупномасштабный Брусиловский прорыв (знаю-знаю, не из той оперы) — акция Пустые школы — не состоялся? Только как слабость русских. Однако не все потеряно. Строится оборонительный рубеж, незаметно подтягиваются сибирские дивизии. Медленно, но верно работает Штаб защиты русских школ, создавая в русских школах комитеты защиты, через которые уже можно будет говорить о проведении реальных акций, используя опыт 72-й, 32-й и других школ. Резерв для Победы есть. Получится ли задействовать его в полной мере? Скоро узнаем, но не в этом, а следующем году.
Товарищ, верь, взойдет она!
Конечно, могло быть и лучше. Жаль, скажем, что весьма наглядные Пустые школы не получилось организовать. Но не будем забывать, что наши хотели Гитлеру нанести решающее поражение еще в 1942-м. Оказалось, поспешили. Пришлось пройти через Сталинград, чтобы годом коренного перелома стал 1943-й. Со своей Курской дугой, с прорывом блокады Ленинграда, с самоличным отходом противника от Сычевки, чтобы не получилось второго Сталинграда. И погоним мы тогда противника на Запад! И враг бежит, бежит, бежит!
Если только это наш Сталинград. А не их, по-европейски понимаемый. И тогда не надо забывать, что из 90 000 прошедших все ужасы котла на Волге и сдавшихся на милость победителя в живых осталось 5%… На войне, как на войне.