Неутолимая жажда чего-то чистого, возвышенного и светлого используется в корыстных целях. Голливуд, где вращаются миллиарды, не зря называют фабрикой мечтаний. Там мир, каким его хотят видеть большинство людей, рассчитывается с математической точностью. Не важно, что голливудские фильмы похожи на жизнь за дверями кинотеатров точно так же, как снятые в сталинское время "Кубанские казаки" — на жесткую реальность колхозной жизни того времени.
Но одно дело, если мечты о жизни, в которой всегда побеждают справедливость и порядочность, показываются в кинотеатре, или их проповедуют с амвона в церкви, и совсем другое — когда "страну счастья" на "грешной земле" стремятся построить те, кто имеет реальные возможности двигать рычаги власти. Раньше такие попытки заканчивались весьма плачевно.
Многие догадались, что все это длинное вступление служит фоном, на котором последние два года действует в латвийской политике Эйнар Репше и его ученики. Скажем сразу, Репше не был первым латвийским политиком, воспользовавшимся мечтами общества о светлом и чистом, не пропитанном обыденным духом алчности, интриганства и зависти. Наиболее известным среди них был Иоахим Зигерист. Если бы он мог бегло говорить по-латышски, то, скорее всего, в свое время на выборах 5-го сейма набрал бы не 15% голосов, а вдвое больше.
Однако поговорим о другом. Теперь, когда правление Репше уже стало историей, имеет смысл проанализировать: чего хотел добиться Репше и какого результата достиг? Репше хотел не больше и не меньше, чем поменять правила игры, которые жизнь диктовала до сих пор. Политика без торгашества, бизнес без мошенничества, культура без интриг, спорт без допинга. Жизнь без страданий. В общем, местный Будда. Но настоящий Будда предлагал и решение, как устранить страдание (освобождение от желаний).
Наш пророк никаких решений дал. Если, конечно, не считать таковым требование о бесконечном на него уповании. Взамен же неустанно скандировались различные заклинания из шаманской магии. Слово "коррупция" звучало непрерывно, причем ему придавалось никакого конкретного смысла. Так оно и оставалось какой-то эфемерной абстракцией. Никто так и не понял, означает ли борьба с коррупцией изъятие пятилатовиков из обихода дорожных полицейских, или реальную ликвидацию мясной контрабанды, или помещение Лембергса и Шкеле на улицу Матиса 3a? Конечно, нужны все перечисленные выше меры, но ведь существенного улучшения нет ни в одной сфере.
Это не имело бы значения, если бы эта антикоррупционная риторика была бы только в качестве краткой, формальной молитвы перед тем, как верующие садятся за полуденную трапезу. К сожалению, риторика превратилась в транс, продолжавшийся пятнадцать месяцев. Шаман, беспрестанно повторяя магические заклинания, приплясывал (правда, с неестественно прямой спиной) вокруг костра, стараясь вовлечь в этот танец святого Витта по возможности большее число соплеменников.
Возможно, все было бы не так плохо, если бы мы жили где-то в далекой тундре, незатронутой цивилизацией, в отдаленном высокогорном ауле или в глубине сельвы у Амазонки. Но мы себя считаем цивилизованными людьми, обладающими полноправным местом в кругу европейских народов. Быть цивилизованным означает работать — не только лопатой, но и головой. Как раз работа, именно из-за этого шаманского танца вокруг костра коррупции, и не шла.
Мне лично в течение последних месяцев пришлось встретиться со многими предпринимателями, и почти все пребывали в тотальном замешательстве. Во многих сферах совершенно невозможно прогнозировать ситуацию после 1 мая.
Если говорить о возможности получить что-либо из фондов ЕС, то здесь ситуация еще более трагична. Даже государственные чиновники, прямая обязанность которых состояла в освоении этих фондов, признаются, что в 2004 году это уже невозможно. Значительно сократились заказы государства и самоуправлений. Чиновники с характерной для них осторожностью старались принимать поменьше решений, поскольку так безопаснее. Теперь ждут, кто станет новым начальством.
Во времена Репше любая личная инициатива была рискованной. Результат остановки строительства здания министерства внутренних дел на улице Гауяс? Министерство продолжает работу в старых, обветшавших помещениях на улице Стабу, вместо того, чтобы переехать. Да еще придется заплатить 55 000 латов Калвису Брицису за необоснованное увольнение. Я допускаю, что затраты на строительство могли быть слишком высоки, но, как бы не хотелось это признавать, бизнес — это машина, которая хорошо работает только тогда, когда ее хорошо смазывают. И лучшей смазкой являются деньги.
Позволю себе выдвинуть совсем еретическое допущение. Для того, чтобы в стране вообще что-то происходило, необходим известный процент для работающих в государственных структурах. Процент этот зависит от степени развития общества. Волюнтаристскими методами изменить его, к сожалению, нельзя.
Главной ошибкой Репше является уверенность, что жизнь можно втиснуть в какое-то идеальное ложе (очень быстро — как по щучьему велению, уже назавтра, к завтраку). Что дела должны делаться на основе идеалов справедливости, порядочности и бескорыстия. Совсем как в кодексе строителей коммунизма.
Если бы эту убежденность высказал, например, Далай-лама, я бы, по крайней мере, прислушался. Но если нечто подобное провозглашает человек, который перед приходом в политику потребовал у народа сброситься по лату, чтобы затем вложить деньги в спекуляции на Ньюйоркской фондовой бирже и в латвийскую недвижимость, то его слова о честности вызывают только отвращение.