Итак, в будущий сейм подали свои списки 19 партий. Условно "русских" из них всего три — ЗаПЧЕЛ, "Центр согласия" и "Дзимтене". Громкий шум по поводу скрытного финансирования со стороны Кремля "враждебных Латвии сил" (то бишь — русской оппозиции) тихо выдохся. Доказательств не найдено. Трудно искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет.
Но все же о российских деньгах поговорить нелишне. Россия адресует на нужды соотечественников из своего бюджета сотни миллионов рублей. Нормальная мировая практика. От метрополий идут в диаспоры всякого рода ресурсы — на учебу, отдых, лечение, культуру, диаспора крепчает и выстраивает свой мостик дружбы и терпимости между двумя странами.

Да вот беда — донор один, а нуждающихся тьма. Сегодня в Латвии каждая организация, фондик, община окучивает свой огородик: кто фольклор сохраняет, кто русскую школу защищает, кто ветеранов опекает… Но чиновникам в Москве самого главного по русским подавай. Консолидируйтесь! — постоянно призывает Россия. Не получается, однако.

Не загонишь под крышу одного общества пенсионерку–ткачиху, профессора права и владельца торгового дома. Хотя учились они когда–то, возможно, в одной школе, изъясняются на родном русском и смотрят российское ТВ, правда, разные передачи. Вот и все, собственно, что их объединяет. Но пенсионерке хочется петь в русском народном хоре, профессор мечтает издать монографию на русском языке, а бизнесмен — получить место для фирменного магазина в Питере. Российские власти могут им посодействовать. Если захотят.

Вопрос в том, как нам с ними оформить нормальное сотрудничество. Оно должно быть абсолютно прозрачным, чтобы потом у бдительных местных спецслужб не было ни малейшего повода говорить о каналах серых денег и черных пиар–технологий с востока.

Но ведь в мире есть гуманитарные схемы, вполне годные к заимствованию. К примеру, система грантов. Западные фонды постоянно присылают нам списки тем, по которым готовы финансировать десятки и сотни проектов НГО по разным направлениям: правозащитным, экологичеcким, гендерным, по развитию демократии и гражданского общества, антиспидовским программам и прочая.

Существуют определенные критерии отбора заявок — по общественной значимости и оригинальности проекта, опыту и репутации претендента, строго оговариваются формы и виды вливаний (сколько на оргтехнику, зарплату, аренду помещения и пр.), есть и жесткая система контроля за расходованием средств и результатами.

Справился с работой, оправдал доверие — повышаются твои шансы получить следующий грант. Тоже неидеальная система, но она позволяет фильтровать аферистов и прожектеров, жадных до халявных денег. И главное, на смену "дежурным русским", которые протоптали дорожки в коридорах российской власти, при таком подходе придут свежие люди — с инициативой, идеями и здоровыми амбициями.

Отчего бы российскому государству не перенять этот опыт? Об этом "Вести Сегодня" спросила человека, который по должности занимается российскими соотечественниками, где бы они ни проживали. Элеонора Митрофанова, руководитель "Росзарубежцентра" при МИДе России согласилась с тем, что "Москве, конечно, в политическом плане удобнее иметь дело с одним партнером — со структурой или лицом, которые выражают чаяния большинства.

Но это не факт, что Москва не может работать с разными представителями. Но в то же время с теми, — подчеркнула экс–замминистра иностранных дел РФ, — кто как–то себя позиционирует в политическом поле здесь".

Выходит, если учитель захочет провести среди русских подростков олимпиаду по российской истории, ловить ему в московских кабинетах нечего. Запишись–ка, милый друг, сначала в правильную партию и официально зарегистрированную русскую общину. А уж там старшие товарищи оценят, стоят ли твои задумки выеденного яйца. При грантовой же системе шансы есть у всех.

"К сожалению, мы только задумались над тем, что было бы целесообразно для работы с неправительственными организациями разработать и запустить эту программу. Если сейчас будет принципиально пересматриваться распределение денег на работу с соотечественникам, там этот вопрос и можно будет поднять", — туманно обнадежила Э. Митрофанова.

Правда, скептики сомневаются, что западный опыт России понравится. Мол, все денежные потоки текут через московских бюрократов, которые заинтересованы в откатах от проектных денег…

— Абсолютно не так! — не согласна Митрофанова. — Это явное искажение реальной ситуации. Поверьте, я как раз непосредственно курировала эти деньги. Половина бюджетных денег на соотечественников идет в посольства, и они имеют право тратить их на определенные цели, очень жестко ограниченные бюджетом: отдых детей, помощь ветеранам и пр. Невозможно себе представить, чтобы МИД производил какие–то манипуляции с этими средствами.

Другое дело, что сейчас мы работаем в комиссии Госдумы по соотечественникам как раз над тем, чтобы изменить расходование этих средств. Например, в соответствии с инструкцией минфина мы не можем русской школе в Латвии купить и подарить компьютеры. Мы должны, в лучшем случае, привезти их из Москвы. Мы не можем помочь русской школе в Туркмении с ремонтом. Российским законодательством запрещено давать за границу деньги напрямую на стройматериалы и работу. Есть масса технических проблем, которые надо решать. Вопросы, связанные с работой с соотечественниками, достаточно тонкие, здесь нельзя делать резкие повороты.

Сейчас люди уже к чему–то привыкли, кто–то получает материальную помощь. Если мы резко скажем: все — переходим на новую систему, это обидит массу людей, которые и так считают себя ущемленными и обиженными. Если что–то корректировать, то делать это надо осмотрительно и без спешки. Но вопрос с грантами, я думаю, мы будем рассматривать. Это очень рационально. Кстати, есть Международный совет соотечественников, есть Европейский русский альянс — через эти организации можно сделать соответствующее предложение российским властям.

— Но есть и ваша организация — "Росзарубежцентр". Вообще, структуры, которые в Москве занимались соотечественниками, уже не раз распускались и реорганизовывались. И ко всякой новой мы уже начинаем относиться с некоторым скепсисом — надолго ли? Будет ли реально что–то делать "Росзарубежцентр" в Латвии?

— Ну, во–первых, это не новая организация. "Росзарубежцентр" существует 80 лет. Но приоритеты его менялись, конечно. В советское время ориентировались на национально–освободительное движение. Сейчас — на связи и помощь соотечественникам за рубежом. Мы работаем во всех странах на основании межправительственных соглашений. С Латвией такого соглашения нет. Поэтому у нас есть представитель в составе посольства. И он многие вопросы берет на себя. Когда у нас будет межправительственное соглашение либо обмен нотами — есть такая дипломатическая форма, — то мы готовы открыть здесь полноценный центр, где будет и библиотека, и методические курсы русского языка и т. д. "Росзарубежцентр" заключил соглашение с правительством Москвы об использовании Дома Москвы в качестве базы. Но пока мы не можем отделиться от посольства и работать самостоятельно, потому что нет юридических оснований. * * * Ну что ж, еще один культурный центр — это хорошо. Главное, чтобы он был доступен для наших небогатых земляков–энтузиастов, которым порой негде приткнуться. В Доме Москвы, который работает на самоокупаемости, аренда кусается, и "бедные родственники" — народные студии, учебные курсы для школьников тихо мигрируют из шикарных помещений МКДЦ. Несмотря на миллионы, которые будто бы сыплются на них из российских закромов.

Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!