Вообще-то крошечный поселок Унгурпилс, на территории которого и находится фабрика, по виду ничем не отличается от типичных латвийских деревенек с их заброшенными зданиями и неизменными бабушками на велосипедах. Если бы не одно «но»: промышленность здесь не ушла в историю одновременно с советской эпохой.
Первый завод крахмала появился под Алоей еще в довоенные годы — в 1938 году здесь наладили производства спирта, затем картофель стали перерабатывать в более «мирных» целях — не на алкоголь, а на крахмал. В советское время фабрика стала третьей крупнейшей на всей территории СССР. В 1991 году производством заинтересовался шведский концерн, которому сегодня и принадлежит 92% капитала. Наверное, компания продержалась на плаву в «бурные 90-е» именно благодаря скандинавской невозмутимости и многолетнему опыту хозяев и местного руководства. Вот и нынешнего кризиса на заводе не боятся.
«Разве это кризис? Кто-то потерял виртуальные деньги. А мы здесь реальным производством занимаемся. У нас бывали кризисы и похуже», — шутит директор предприятия Андрей Хансонс. По его словам, в по-настоящему трудные годы завод работал четыре дня в неделю. Иногда даже приходилось урезать зарплату всему персоналу. «Мы делали все, чтобы сохранить рабочие места. Может быть, именно поэтому я до сих пор здесь», — говорит Хансонс, который работает на предприятии уже 30 лет.
В данный момент на заводе трудится более 40 человек. Раньше работников было гораздо больше, но, как мы убедились во время экскурсии по цехам, ручной труд практически на всех этапах производства сведен к минимуму. Если в советское время в одну смену работали 14 человек, то сейчас достаточно и трех. Причем, при обороте в 2,3 млн. латов, 100 000 латов ежегодно инвестируется в развитие предприятия.
(Почти) готовая продукция. Фото — Delfi
Сырье для Starkelsen поставляют целых 50 крестьянских хозяйств. Платят крестьянам не за картошку, а за получившийся из нее чистый крахмал. В среднем, за тонну действительно качественного картофеля поставщик может получить 40 латов. Сюда входят и европейские субсидии, и премия от переработчика. Всего же предприятию нужно 60-65 тонн овоща в сутки.
Несмотря на жесткую конкуренцию и несправедливые условия субсидирования латвийских крестьян, компания контролирует 80-90% рынка продуктов из крахмала в Латвии, Эстонии и Литве. Кроме того, продукция завода экспортируется в Казахстан, Узбекистан и Беларусь. «Да, демократии там нет, зато и кризис их практически не коснулся. Там свои порядки», — объясняет Хансонс.
Кстати, Starkelsen занимается далеко не только самим крахмалом. Предприятие входит в группу компаний Сulinar, которая производит всевозможные соусы, приправы, сахар, упаковки, а также разрабатывает рецепты пищевых продуктов для других производителей.
В общем, развивать производство на латвийском селе можно даже в условиях кризиса. Главное, не замахиваться на популярные нынче «мега-проекты», а найти свою небольшую нишу и разумно использовать имеющиеся преимущества. Жаль только, что Алоя с ее заводом на общем фоне латвийской провинции выглядит, скорее, приятным исключением.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
