Критики уже предсказывают русскоязычному варианту книги широкий международный резонанс — от России до США и Израиля. Ведь в "Бейлисиаде" Андрис Грутупс рассказывает о самом громком судебном процессе в царской России — над еврейским рабочим Менахемом Бейлисом, обвиненным и затем оправданным судом присяжных в "ритуальном убийстве православного мальчика Андрея Ющинского".
–Г–н Грутупс, что вас побудило написать книгу о судебном процессе, который проходил в начале прошлого века в царской России? Что общего между теми событиями и сегодняшней Латвией? И как вы сами оцениваете жанр, в котором эта книга написана?
— События, описанные в книге, разворачивались чуть более 90 лет назад. Да, для одной человеческой жизни это много, но для истории — короткий миг. Поэтому с исторической точки зрения актуальность судебного процесса по "делу Бейлиса" не пропала.
Хочу особо подчеркнуть, что суд над еврейским рабочим из Киева Бейлисом поистине уникален, уверен, его будут изучать еще не одно десятилетие, а может, и столетие. Ведь в этом процессе переплелось все — и вся история взаимоотношений русских и евреев, и политика, и геополитика, и мораль, и нравственность, человечность, наука и лженаука…
А какая плеяда выдающихся российских и, я бы сказал, мировых адвокатов участвовала в этом процессе! "Дело Бейлиса" еще задолго до оглашения приговора (сам судебный процесс длился два года!) вышло далеко за пределы России, оно всколыхнуло весь мир. Все мировые агентства и ведущие газеты США, Британии, Польши, других стран чуть ли не каждый день писали об этой драматической истории. Поэтому говорить о том, что это дело не относится к Латвии, неуместно, оно уже стало мировым. Да и потом, Латвия была частью Российской империи, об этом деле писали и латвийские газеты…
Поразительно, но факт: подавляющее большинство сегодняшних латвийцев мало что знают или вообще не слышали о "деле Бейлиса"! Даже в нынешней России не очень много вышло литературы по этому судебному процессу начала прошлого века. В царской же России было издано всего две книги, не считая документального повествования Короленко, который следил за процессом от первого до последнего дня и был одним из самых активных общественных защитников Бейлиса.
То, что моя книга в мгновение ока исчезла с прилавков книжных магазинов — наглядное подтверждение того вакуума, который имелся в обществе по "делу Бейлиса". Еще когда я только работал над книгой, я был уверен, что ее необходимо будет издать и на русском. Ведь в этом случае у книги будет совершенно иное звучание, будет совершенно другой масштаб! Сколько ее прочтут на латышском? В идеале — около 2 миллионов.
Издание же на русском привлечет, я надеюсь, сотни миллионов читателей по всему миру. Над книгой я работал довольно долго, в основу произведения, конечно же, легли документальные материалы — к моему удивлению, в санкт–петербургских архивах, к которым я получил доступ, сохранилась ПОЛНЕЙШАЯ информация об этом процессе 90–летней давности — сам ход судебного заседания с речами прокурора, адвокатов, свидетелей, газетные статьи о процессе, заявления общественности, заключения экспертов.
Все это было приведено в книге. Разумеется, я не мог воздержаться и от каких–то своих личных оценок — и как юриста, и просто как человека. Пересказывать книгу — дело неблагодарное, да и ненужное. Я рекомендую читателям "Вести Сегодня" ее прочесть. И тогда пусть каждый сделает свои выводы.
— Г–н Грутупс, когда вы писали книгу, то, разумеется, знали, чем закончится судебный процесс над Бейлисом. Как вам удалось сохранить в книге интригу?
–Конечно, это не литературный вымысел, когда читателю очень трудно догадаться, чем закончится произведение, какой будет развязка. Но сам судебный процесс и ситуация вокруг него настолько захватывающие и интересные, что, думаю, читателю не захочется начинать читать книгу с конца, то есть с известного всем вердикта суда присяжных по делу Бейлиса.
— Судя по объявлению, которое появилось в прессе, на этой книге вы останавливаться не собираетесь и хотите взяться за описание другого судебного процесса…
— Да, меня привлекло решение трибунала 1946 года по делу немецких генералов, которых приговорили в Латвии к смерти через повешение. На первый взгляд, вроде все ясно — это были генералы нацистской армии, и победившая сторона воздала им по заслугам. Но с другой стороны, как мне представляется, не все генералы участвовали в военных преступлениях, в преступлениях против человечества.
Вполне возможно, что вместе с Екельном, чья вина бесспорна, были приговорены к "вышке" и просто военные, не принимавшие участия в убийствах мирных жителей. Так или иначе, но мне интересна и юридическая сторона дела, особенно учитывая, что на дворе был 46–й год, то есть сталинская эпоха.
— От истории и литературы перейдем к нашим сегодняшним суровым будням. У вас нет желания вернуться в политику? Особенно учитывая, что в нынешнем сейме серьезные проблемы с качеством подготовки законопроектов. Президент не успевает возвращать обратно "бракованные" законы…
— Нет, баллотироваться в сейм я не собираюсь! Меня вполне устраивает моя адвокатская практика. Что же касается качества принимаемых законов, то здесь я с вами соглашусь. Меня тоже удивляют отдельные "произведения" наших депутатов. Чего стоит законопроект о запрете предвыборной рекламы и агитации!
Большую глупость, наверное, трудно было и придумать! У нас демократическая страна, где действует свобода прессы, у нас есть конституция, гарантирующая свободу слова и отсутствие цензуры, но при этом часть депутатского корпуса пытается запретить политическую агитацию, даже не расшифровывая, что они под термином "агитация" понимают.
— Вы согласны с тем, что у нас не хватает в политике ярких личностей?
–Больше скажу: их почти нет! Вы знаете, сейчас в Латвии наступила эпоха середнячков, эпоха посредственностей. Каждая партия идет на выборы с одним–двумя локомотивами, и если эта партия попадает в сейм, то вслед за ними, как вагончики, в парламент проходят и мало кому известные люди с очень средними способностями. Вот эти посредственности и определяют политику, они и создают законы, по которым мы живем. Сегодня такая ситуация в стране, тут ничего не поделаешь.
В начале 90–х, когда были выборы в Верховный Совет, в которых и я участвовал и победил, депутатов выбирали по округам. Конкуренция была сильнейшей, ответственность огромная, и чтобы победить, чтобы завоевать симпатии жителей округа, ты должен был быть личностью — со своей четкой позицией, с умением ее ярко подать, представить.
У тебя должны были быть хорошее образование, большой профессиональный и жизненный опыт, хорошая репутация… Но что теперь прошлое вспоминать. Нынче другая обстановка в стране, другие требования предъявляют к политике, другие задачи. Я далек от мысли, что сегодня можно вернуться к той системе выборов по одномандатным округам…
— В интервью латышской прессе вы очень критически оценивали процесс интеграции, который идет в нашей стране.
— Да, я весьма негативно оцениваю то, что у нас называют интеграцией. Возможно, моя позиция не понравится определенной части ваших читателей, но я убежден, что интеграция должна происходить на базе латышских ценностей. Все граждане ЛР должны хорошо владеть госязыком, должны знать хотя бы основные вехи латвийской истории… И еще один важный момент — мы должны добиться, чтобы все жители Латвии, независимо от национальности, хотя бы отмечали главный государственный праздник — 18 ноября.
Мне бы очень хотелось, чтобы и русские жители были готовы защищать Латвию, в том числе, если потребуется, и с оружием в руках. Это и есть патриотизм, когда ты считаешь эту страну своей и когда ты готов за нее сражаться. Разумеется, я понимаю, что быстро мы такого всеобщего патриотизма не достигнем. Вероятно, на это уйдут десятилетия…
— А сколько потребуется времени, чтобы достичь экономического уровня богатых стран ЕС?
— Если честно, то лет 15–20, и лишь при условии, что у нас будут свои латвийские ценности, свои цели, к которым нужно стремиться. Государство не может жить только по директивам Евросоюза, у каждого общества должны быть свои идеалы, свои задачи, свои ценности. К сожалению, латышский народ за столетия привык, что у него есть какие–то господа, которым нужно служить. Изжить эту привычку быстро не удастся…