Весьма частые родительские сетования на то, что ребенок говорит неправду, заставляют задуматься над этой темой и разобраться в том, что же происходит на самом деле? Какова природа лжи? Плохо это или хорошо?
Сам по себе феномен лжи возникает в период ранней социализации ребенка. Когда он вдруг осознает, что со словами, оказывается, можно играть, как с игрушками. То был ребенок как ребенок, а тут на тебе, врет всем, кому не попадя, не переставая. Чтобы разобраться с тем, что происходит, нам необходимо уточнить некоторые понятия. Еще в начале 20 века, анализируя психологические механизмы детской лжи, русский философ и психолог В.В.Зеньковский в книге "Психология детства" писал: "Под ложью мы должны разуметь заведомо лживые высказывания с целью кого-либо ввести в заблуждение: мы имеем здесь три основных момента, одинаково необходимые для того, чтобы была возможность говорить о лжи:

- ложное (в объективном смысле) высказывание;

- сознание того, что это высказывание ложно;

- и, наконец, стремление придать заведомо ложной мысли вид истины, стремление ввести кого-то в заблуждение".

Т.е. из перечисленных признаков набирается 9 вариантов исходов (по психологу В.Знакову):

1) Истинная правда, без всякого намерения кого-либо обмануть.

2) "Случайная правда", когда говорящий сомневается в истинности высказывания, но никого не хочет обмануть.

3) Заблуждение — человек говорит то, во что он искренне верит, но это не соответствует истине, в результате получается неправда.

4) Иносказания, ирония — человек преднамеренно искажает факты, но в контексте речи истинное состояние дел становится очевидным. Намерение обманывать отсутствует. (Мама, обращаясь к чумазому ребенку, говорит: "Ну, ты красавец сегодня". Или характеристика солдата-заморыша -- "и на груди его могучей одна медаль висела кучей").

5) Вранье — уникальное психологическое явление, более характерное российскому менталитету и крайне редко встречающееся в западных культурах. Употребляется обычно в тех случаях, когда речь идет о чем-либо незначительном, малосущественном. Здесь нет намерения обмануть -- вранье не дезинформационный феномен, а коммуникативный, один из способов доставить удовольствие своей выдумкой себе и окружающим. Вранье не рассчитано на то, что ему поверят, здесь нет намерения обмануть слушателя (опоздал потому, что колесо у трамвая спустило). Вранье бескорыстно, оно не предполагает унижение слушателя и получение за его счет какой-либо личной выгоды (кроме коммуникационной), это обман из чистой любви к искусству. Классическое вранье характеризуется тем, что сам враль получает нескрываемое удовольствие от самого процесса изложения небылиц. Ярчайший пример такого детского вранья — носовские "Фантазеры".

6) Обман — это полуправда, сообщенная партнеру с расчетом на то, что он сделает из нее ошибочные, не соответствующие объективной действительности выводы. Он часто связан с материальными потерями для обманываемого.

7) Эффект получения "случайной правды", основанный на стремлении обманывающего исказить факты, но при этом самого попавшего в ситуацию заблуждения.

8) Самообман — особый случай внутреннего диалога, когда обманывающий и обманываемый — одно лицо (случаи невротических заболеваний).

9) Классический случай откровенной лжи, когда предпринимается умышленная дезинформация собеседника, с целью выведения последнего на неверное принятие решения, как правило, преследует корыстный интерес (материальный или моральный ущерб для обманываемого). Из перечисленных выше ситуаций правды — лжи нас более всего интересуют 4-ый и 5-ый пункты, которые, на мой взгляд, наиболее полно отражают динамику зарождения коммуникационного мастерства ребенка и, в то же время, не являются собственно ложью — средством манипуляции окружающими с целью получения выгоды. Это скорее познавательная и творческая функции, направленные на развитие языковых навыков и способностей. Способностей понимать скрытые смыслы высказываний (т.е. ироничность, парадоксальность ума, его гибкость) и приобретение навыков общения.

Очень часто, с психологической точки зрения, вранье выступает как защитный механизм, как функция сокрытия, маскировки таких проблем человека, как чувство тревоги, дискомфорта, неудовлетворенности своими отношениями с окружающими, как стремление защитить свой внутренний мир. По большому счету, дело обстоит следующим образом: в фантазиях ребенок оттачивает свое сознание, обучается принципам и техникам коммуникаций. И если он не теряет взаимосвязь со значимыми для него взрослыми, если у него всегда есть возможность обсудить с ними значимую для него проблему, получить квалифицированный ответ на неразрешимый для ребенка вопрос, то вранье и не надо, и дело до него не доходит. А вот когда оно появляется, тогда это сигнал, что такая доверительная взаимосвязь утеряна, что за ложью ребенок начинает прятать свои страхи, свои "секреты", проступки, проблемы и "неблаговидные" дела.

Некоторые наивные люди полагают, что "весело" и "несерьезно" — одно и то же. Еще и еще раз хочу повторить: именно юмор и занимательность — порой кратчайшее расстояние между самой серьезной проблемой и сознанием ребенка. Джанни Родари, хорошо понимая это, предложил экскурс в область фантазии как орудия познания действительности в своей замечательной книге "Грамматика фантазии". Путь, следуя которому, окунаешься в гущу жизни, а не витаешь в облаках. Технологию, если хотите, оружие для борьбы, для преобразования жизни, а не щит, отгораживающий от нее. Какие же способы он предлагает? Что для этого следует делать? Джанни Родари предлагает:

- игры со словами и понятиями, помещение образов и понятий в необычные ситуации;

- постановка необычных вопросов и поиски необычных ответов;

- придумывание необычных слов и фантастических ситуаций для исследования "вариантов исходов" (что будет, если…?);

- создание ситуаций абсурда и исследования их;

- придумывание и отгадывание загадок;

- придумывание своих собственных и переделывание (перевирание) старых сказок (введение в них новых персонажей и современных технических средств);

- выворачивание сказок наоборот;

- составление салата из сказок;

- временное смещение сказок и романов (перенос их героев в конкретную историческую ситуацию);

- придумывание и изготовление комиксов;

- игры с оживлением и одушевлением вещей, игры с их повсеместным исчезновением;

- социально-ролевые игры с игрушками, театральные постановки;

- рассказывание сказок про самого ребенка (где он ничего не боится, и все делает так, как надо) и т.д.

Истории, в которых ребенок выступает как главное действующее лицо, чтобы быть "всамделишным", непременно должны находиться в контексте его жизни: если говорится, что пришел дядя, то это должен быть реальный дядя данного ребенка; если фигурирует мальчишка, то это должен быть тот самый мальчик, что играет во дворе дома, где живет ребенок. Место действия в ключевые моменты должно быть ребенку знакомо; в тексте должны содержаться намеки на знакомые вещи. Думаю, приводить примеры нет смысла. Что при этом происходит? Играя и фантазируя, дети все это делают не "понарошку", а живут в них своей реальной эмоциональной жизнью. Задача взрослых здесь следующая. Наблюдая за сюжетной канвой фантазий и игр ребенка, внимательные родители могут заметить проблемы, которые волнуют его, а участие в играх ребенка позволит не только укрепить эмоциональный контакт, но и мягко участвовать в разрешении проблемных ситуаций. Общение с помощью сказочных и иносказательных символов имеет не меньшее значение, чем общение с помощью нравоучений. Требование или правило, прозвучавшее из уст сказочного героя, ребенку часто легче и понять, и принять. Порой это единственный путь общения (работы, трансформации, преобразования) с проблемами ребенка.

У взрослого, играющего с ребенком, есть то преимущество, что он располагает более обширным опытом и, стало быть, большим простором для воображения. Поэтому дети так любят, когда родители принимают участие в их играх. Скажем, когда они вместе что-нибудь строят, взрослый, лучше разбираясь в пропорциях, поможет обеспечить равновесие сооружения, у него больший запас представлений о формах, которые можно воспроизвести, и так далее. Игра с участием взрослого обогащается, выигрывает с точки зрения органичности и продолжительности, открывает новые горизонты взаимоотношений и понимания структуры мира для ребенка. Для чего еще нужна сказка ребенку? Для чего необходимо активно играть с ней? Для того, чтобы создавать структуру его интеллекта, устанавливать разного рода связи: "я и другие", "я и вещи", "вещи подлинные и выдуманные". Сказка нужна ему для того, чтобы создать себе представление о пространстве ("далеко — близко") и о времени ("давно — сейчас", "сначала — потом", "вчера — сегодня — завтра"). Традиционное начало сказки "жили-были когда-то" ничем не отличается от "это было тогда-то" подлинной истории, хотя мир сказки — и ребенок очень скоро это обнаруживает — иной, чем тот, в котором он живет.

О том, что сказка — это кладезь характеров и судеб, откуда ребенок черпает сведения о реальности, которой он еще не знает, черты будущего, о котором еще не умеет задумываться, говорилось неоднократно.

Само по себе слушание -- это тренировка. Сказка для ребенка -- такое же серьезное и настоящее дело, как игра: она нужна ему для того, чтобы определиться, чтобы изучить себя, измерить, оценить свои возможности. Например, чтобы измерить свою способность противостоять страху. Все разговоры о том, что сказочные "ужасы", всяческие чудовища, ведьмы, кровь, смерть (например, Мальчик-с-Пальчик, отрубающий головы семерым дочкам Лешего) якобы оказывают отрицательное воздействие на ребенка, представляются неубедительными. Все зависит, образно говоря, от обстоятельств, при которых ребенок встречает волка. Если он слышит о нем из уст матери, в мирной домашней обстановке, никакой волк ему не страшен. Ребенок может делать вид, что он боится (эта игра имеет свой смысл для выработки самозащитной реакции и разрядки страха), но он уверен: стоит папе показать свою силу или маме запустить в волка туфлей, как тот, поджав хвост, убежит.

Иными словами, игры со словами, сказки и загадки, игры, развивающие фантазию, не только расширяют словарный запас ребенка, формируют его образно-чувственное мышление, не только способствуют формированию его абстрактно-логического мышления, но и, самое главное, формируют его творческие способности.

Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!