Народ начинает сомневаться, к тому же масла в огонь подливает местный юродивый Пидеровс, обмундированный в форму унтер–фельдфебеля царской армии. Выхватив шашку, он лезет на шпиль Домского собора и орет, оседлав петушка: "Все на Бастионную горку! Оттуда будем брать власть!" Совершенно обалдев от пива, воблы и ораторов, поселяне и поселянки начинают медитировать, распевая "Кур ту теци". В этот момент на площадь с факелами под бой барабанов, склонив знамена, медленно выползает жидкая колонна бывших легионеров СС. Публика разделяется — одни бросаются обнимать своих героев, другие тискают их с тыла и стыдливо кричат: "Опомнитесь, что скажет Евросоюз!" В итоге помятые недобитки уползают откуда пришли. Им на смену стройными рядами выходят геи и лесбиянки. А навстречу — абсолютно трезвый маэстро Маус со своими "Цыплятами". Само собой, истинное искусство берет верх: "Опять идут старинные понты" и т. д. Нетрадиционалы посрамлены и обращены в бегство, теряя остатки одежды. Народ снова возбуждается, и полиция, до того лениво наблюдавшая за действом, принимается за работу… Крупным планом брусчатка, над которой звучит площадная брань, все вокруг усыпано давлеными пипаркукасами, горохом и рыбьими скелетами.
Вечер на закате. Домчик по–прежнему бурлит, в основном за счет хуторян, которые вкушают столичную прелесть во всей красе. К толпе молодежи неверной походкой придвигается депутат Бундзиньш, ученый специалист в области абстиненции: "Ребята, пить нехорошо!" — "А если на посошок, профессор? Так сказать, целя каю?" — "Ну, это святое!" Приняв на грудь стопаря, Бундзиньш укладывается на травке у подножия собора, бормоча под нос: "Это все проклятое наследие оккупации…" Его бережно накрывают скатертью из ближайшего кафе. Совсем уже стемнело. Уверенной походкой, можно сказать, строевым шагом, направляясь домой, площадь пересекает бравый капитан Кашалот. Попыхивая трубкой, он как бы про себя, но в полный голос изрекает: "Люди, берегите детей от политиков!" Но публика веселится, ей все пофиг, она ничего не видит и не слышит — после нас хоть потоп. Панорама Риги уплывает вдаль, постепенно меняясь на панораму Брюсселя. Крупным планом — символ бельгийской столицы. А назавтра Лиго. Но это уже совсем другой сценарий о нашем "Городке."
Примечание: все монологи и диалоги — на госязыке.