— Вы не боитесь, выставляя Латвию в невыгодном свете, задеть чувства местного населения?
— Все, кто оскорбляется на мои выступления, они не то что мне "по барабану", я просто не принимаю их в расчет. Иногда, правда, бывают правильные критические замечания, тогда я прислушиваюсь. А когда начинается игра в патриотизм… Патриотизм агрессивен. Лев Толстой был против патриотизма. Он говорил, что патриоты — это низший слой населения. Потому что они всегда вызывают агрессию, всегда против кого-то борются. Если весь мир будет состоять из одних патриотов, он будет постоянно воевать. Я совершенно с этим мнением согласен. Поэтому меня патриотизм недоразвитых людей не интересует — ни в русских, ни в латышах.
— В роли наставника молодежи вы выглядите немного странно. Хотите вырастить себе подспорье?
— С молодыми я работаю постоянно. Когда-то я заметил очень талантливого мальчика, хотя в его талант тогда еще никто не верил. Это был Галкин. Тут я прошу уточнить: Галкин и без меня бы достиг всего. Но со мной это произошло на пару лет быстрее. Мы с ним два года ездили по многим странам, выступали вместе. Правда, тогда я и сам не ожидал, что он прославится так быстро.
— А у кого из наших ребят вы видите потенциал?
— У Гарри Польского. Но Гарри из Риги, а у всех творческих людей из Риги проблема — нет широты кругозора, они не видят разных сторон вещей. Впрочем, тут Гарри, скорее, исключение, у него есть и кругозор, и талант, он чувствует все, что происходит. На мой взгляд, талант — это чувство. А мозг — это умение делать дело профессионально. Гарри еще не профессионал, он не всегда отличает хорошие находки от менее эффектных. Я пригласил его с ребятами организовать коллектив, который мы пока условно называем "Задорная компания", потому что у него нет ни места, ни статуса, ни денег — ничего. Кроме одного — нам интересно выступать вместе. Мы уже выступали четыре раза, и этот коллектив имел не меньший успех в моем концерте, чем когда-то имел Галкин.
— И вы теперь выступаете в роли промоутера?
— Я никогда не делаю того, что вы в Риге называете "промоушн", поскольку очень любите все западное. Мне достаточно моей рожи. Рожа моя — это бренд. И если у меня есть такой бренд, я должен им воспользоваться.
— То есть вы занимаетесь благотворительностью?
— Ну какая же это благотворительность, если я получаю от этого удовольствие?!
— А как же материальная сторона?
— Есть такая умная книга Каббала, где сказано о двух степенях эгоизма. Первая — когда человек получает удовольствие от своих потребностей. А вторая — когда человек получает удовольствие от того, что другим доставляет удовольствие. Я — эгоист в высшей степени. В отличие от дряхлых обывателей, которые получают удовольствие от смены модели авто, от потребления.
— И давно это с вами?
— Это приходит со старостью. Но не ко всем, а только к некоторым. Одни стареют, а другие мудреют.
Помет дьявола
— Давайте вернемся к нашему кругозору. В чем вы видите причины его ограниченности?
— Вы очень подражаете Западу. Для вас все западное — это хорошо. Я разговариваю с вашими банкирами, и они мне говорят: "Ну… Россия — это отсталая страна". И мне уже с этими банкирами неинтересно, даже несмотря на то, что у них много денег. Знаете, деньги — это помет дьявола. И я люблю этот помет, но лишь когда я им удобряю свое хорошее настроение. А копить дерьмо в доме я не хочу. Банки — это хранилища помета дьявола.
— Ну а без них-то как?
— Бесы вообще очень хорошие организаторы. И с ними надо обязательно дружить. Потому что если будут одни ангелы, то развития мир не получит. Но я все-таки на другой стороне. Кстати, телевидение — это тоже бесы. И недавно я сказал руководителю РТР: "Я хочу вашими бесовскими инструментами решать божеские задачи". А он мне: "Можно, я это запишу и Путину повторю?"
— В чем же бесовщина на ТВ проявляется?
— На телевидении не уважают тех, кто с ними хорошо работает. Они уважают тех, кто их посылает. Я против такой политики, поэтому решил так: если "Юрмалина" будет плохой, я скажу, что это телевидение виновато. А если будет хорошей, то я всем скажу, что это моя заслуга.
Смех и ужас несовместимы
— Что в российской политике вас сейчас забавляет?
— Я в политике мало разбираюсь. Я считаю, если у людей есть талант, то они идут работать согласно своему таланту. Если таланта нет, они идут в чиновники. А если окажется, что еще и совести нет, тогда они идут в политику. К сожалению, российские политические игры напоминают передел на зоне. Сейчас кайфует, например, путинская команда. Но они не понимают, что придут новые и все переделят. Так что для политиков у меня одна тема: "Ребята, вы в политике паразиты. У вас сочувствия быть не может, потому что органов у паразитов нет".
Вообще я считаю: люди делятся на обывателей, бунтарей и просветленных. Политики относятся к обывателям, они не бунтари. Бунтарями бывают люди культуры. Если Евтушенко пишет стихи во время ввода танков в Чехословакию, то он бунтарь. Если Шостакович пишет 13-ю симфонию в дни блокады, он бунтарь. Просветленные — это идея. Бунтари — это двигатель. А обыватели — это удобрение истории. Политики — это тоже удобрение. А они думают, что они — идея, вот в этом их заблуждение.
— Но и российские юмористы обращаются прежде всего к обывателю. Разве в этом они отличаются от хулимой вами музыкальной попсы?
— А вот тут есть разница. Вот, скажем, Чубайс и Березовский — они обожают Жванецкого. Но вреда они нанесли больше, чем некоторые из тех вахтеров, которые смотрят передачу "Аншлаг". Вы вдумайтесь в эту философию. Юмор всегда добрый, пускай он некачественный. Смех и ужас несовместимы. Это, кстати, сказал не я, а, по-моему, Гюго. Все равно, какой бы злой ни была сатира, но если она вызывает смех, она уже не злая. Салтыкова-Щедрина читаешь — содрогаешься, но не смеешься. А если вы слушаете Жванецкого, вы смеетесь, у вас улучшается настроение. Поэтому "Аншлаг", "Кривое зеркало", "Кубок юмора", "Смешные люди" — все эти передачи добрые. Просто у каждой свой зритель. И эти зрители тоже нуждаются в юморе. Вы же не будете солдат в казармах кормить изысканным юмором, который нравится Гайдару с Чубайсом или вашему Гарде? Нет же! А попса — она отупляет человека, она не делает его добрее. Поэтому я считаю попсу бесовщиной, подключением к нечистому энергетическому каналу, к его биоритмам.
— Но может быть, человек, который не читал высокой поэзии, подобреет от песни того же Киркорова?
— Тут я с вами спорить не буду, потому что есть люди, которые нуждаются хотя бы в этом. Меня можно обвинить в предвзятости, безусловно. Но я буду защищать своих коллег всегда. А не поступать, как Хазанов, который ополчился на всех.
В Риге есть обыватели и просветленные
— А за что Хазанов ополчился?
— Как известно, Хазанов сейчас директор и художественный руководитель Театра эстрады. Но с тех пор как он туда пришел, он никому из коллег по цеху не дает там площадки. А сам играет в спектаклях, которые ставит режиссер Трушкин. На эти спектакли приходит 20 умных театралов, которые говорят, что это гениально. А спроси их, почему гениально, они ни в жизнь не ответят. Так вот, телевидение взяло интервью у Гены по поводу юбилея Театра эстрады, куда он не пригласил многих артистов. Сначала Хазанов говорил более-менее сдержанно. Но потом купился на уловку режиссера (тот сделал вид, что выключил камеру) и наговорил гадостей. Нашу юмористическую эстраду обозвал лепрозорием, сказал, что юмора в России нет, что все это безобразие! И вся Россия это видела! Ну и что? Хазанов потерял публику, потерял свою способность выступать. А почему? Потому что озлобился на всех. А юмор и злобствование — это несовместимо. Я просил его приехать на "Юрмалину". Он сначала согласился, а потом отказался. Винокур вообще сказал, что набьет Хазанову морду, если тот приедет. А запись та легла на стол Лужкову, который дал Гене Театр эстрады. И теперь там идет жуткая свара.
— Лужков хочет лишить его театра?
— Как поговаривают в московских кругах, близких к Хазанову, семья Лужкова хочет завладеть всем островом, на котором находится Театр эстрады. А Гена там мешает. Так что теперь надо валить Гену со всем театром. Короче, передел! А в это время мы с ребятами едем в Даугавпилс, пьем шампанское, поем песни, готовимся к "Юрмалине". Что лучше? Шампанское лучше! И жизнь такая лучше. Хотя Рига и провинциальна, потому что стремится быть похожей на Запад. Вообще в Риге есть очень много людей просветленных. Вот бунтарей в Риге нет — здесь есть обыватели и просветленные. Что такое просветленность? Это последняя стадия бунтарства. Людей на уровне перехода от обывателей к бунтарям нет. А просветленных много, потому что люди живут любовью к России. И это просветляет людей в узких и политически безнравственных рамках Латвии.
— Любовью к России живут здесь, увы, далеко не все.
— Естественно, я про русских говорю, про латышей не имею права говорить, я ничего не понимаю в их жизни. Единственное, что знаю: латышские чиновники лучше русских. Потому что если бы русские были чиновниками, то я бы ни одного вопроса не решил здесь, они бы мне взятки выкатывали сумасшедшие. А латыши очень умеренно это делают.
— Тем не менее бюрократического абсурда у нас хватает, вы же сами об этом говорили.
— Абсурда много в любой стране. И в европейских странах особенно. Им все хуже живется. Им было хорошо, когда Советский Союз давал им газ по бросовым ценам. Вот Европа и поднялась, и она до сих пор думает, что она — Европа. А Европа — это скудоумие вообще-то, обывательский уровень и необразованность.
Путь к пробуждению
— Юмор — это ваша работа. Как вы отдыхаете от профессии?
— Плачу по вечерам!
— А если серьезно?
— Зажигаю камин и реву.
— Слышала, что вы увлекаетесь учением Норбекова?
— Я у Норбекова лекции читал.
— Вы собирались с ним вместе книгу писать.
— Мы отказались от этой идеи, будем порознь книжки писать. У меня накопилось слишком много материала.
— По нетрадиционной медицине?
— Скорее, это советы, как построить свою жизнь, чтобы реже лечиться. И реже обращаться к западным закодированным "бизнесовской" медициной врачам.
— Вы на себе эту систему испытали?
— Я на себе ее выработал. И испытал на многих своих знакомых. Основной постулат заключается в следующем: чтобы решить проблему, надо решиться ее решить. Второй постулат: надо избавиться от кишечника в голове, попытаться восстановить мозг, оживить его. Потому что обыватель — это тот человек, у которого кишечник в башке. И вот когда этот переход произойдет, тогда можно читать мою книжку.
— А когда она выйдет?
— Через год где-то. Чтобы ее написать, я должен сбросить с себя все эстрадные дела и прекратить выступать в телевизионных передачах.
— И вы собираетесь это сделать?
— Да, я хочу оставить только свои сольные выступления, а в общих дивертисментах не буду участвовать. Жалко тратить на это время — нужно как можно быстрее идти вперед. У меня еще жизнь настоящая впереди.
— И она не связана с вашей сегодняшней деятельностью?
— Связана. Но это все были университеты, пора выходить в люди, молодым специалистом становиться.
— И куда вы идете? К просветлению?
— К пробуждению. Просветленным я не стану, мне не дано в этой жизни стать просветленным. Мне дано стать пробужденным, а на просветление можно будет надеяться в следующей жизни. Мне сейчас надо подготовить следующую жизнь. Меня эта жизнь уже интересует как подготовка к следующей.