Не рой яму другому

Реальность, что международный терроризм никак не хочет быть закопанным в вырытую для него мировым сообществом яму, по случаю пятой годовщины со дня трагических американских событий 11 сентября был вынужден признать министр иностранных дел Латвии Артис Пабрикс. Он согласился, что за прошедшие пять лет мир не стал безопаснее, тем самым подтверждая тщетность афганской, иракской, иранской и прочих кампаний.

Продолжая мысль Пабрикса, можно сказать то, о чем он сам по понятным причинам сказать не может — что несмотря на беспрецедентные меры безопасности мир стал еще опаснее (в первую очередь взрывоопаснее). И что каждая новая попытка экспорта демократии американо-европейского образца в страны Ближнего Востока является ямой, в которую рано или поздно попадает сам экспортер.

Именно об этом шла речь и на саммите руководителей стран ЕС и Азии, проходившем в Хельсинки. Там в очередной раз отличилась и наша президент Вайра Вике-Фрейберга, удивившая соотечественников стремлением к "мультилатерализму". При переводе с политического на человеческий этот термин оказался всего лишь "многообразием". Однако очень трудно, практически невозможно на словах проповедовать многообразие, а на деле приходить в чужой монастырь со своим уставом. В том, что этим грешат не только и не столько Пабрикс и Вике-Фрейберга, их вину меньше не делает.

Внеочередные выборы как последняя соломка

Что же касается Раймонда Мункевица, выкопавшего яму для мэра Юрмалы Инесе Айзстрауты (то есть инициировавшего ее отставку), то он оказался в кресле своей жертвы. Злые языки говорят, что ненадолго, но не будем торопить события. Особенно поучительно наблюдать за юрмальскими политическими виражами в канун парламентских выборов.

Правда, ничего доселе неизвестного в них нет, и точнее Ипполита Матвеевича, что в случае, когда речь идет о спасении демократии, торг неуместен, никто уже не скажет — по определению. Урок юрмальских событий один — любой кандидат в депутаты сразу после своего избрания способен и готов не только забыть все данные избирателю обещания, но действовать с точностью до наоборот тому, что он говорил до выборов. Переворот в Юрмальской думе впервые столь наглядно и цинично обозначил эту проблему.

Даже если критика в адрес Айзстрауты была обоснованной, победителями и героями из ситуации вышли политики популистского толка, вроде развязавшего скандал "Юрмалгейта" Илмара Анчанса и представителей ТБ/ДННЛ Тампе и Грикиса, которые проголосовали за отставку Айзстрауты и избрание Мункевица, в то время как представляемая ими партия призвала к роспуску думы и проведению новых выборов. Последнюю возможность теоретически рассматривал и министр по делам самоуправлений Марис Кучинскис. Однако он хорошо понял, что стоит только создать в новейшей истории Латвии подобный прецедент, как им тут же попробует воспользоваться партия, которую не устроят результаты предстоящих парламентских выборов.

И крикнулось, и аукнулось

Если кто-то по всем классическим канонам попал в яму, вырытую для "своего ближнего", так это Эйнарс Репше и Латвийское государственное телевидение. Подслушивание и записи телефонных разговоров во все времена служили неотъемлемым элементом политической игры. Однако если эти записи и становились достоянием гласности, то, как правило, после приговора суда.

Партия "Новое время" и не в меру преданные ей журналисты из гостелеканала первыми нарушили этот неписаный закон и обнародовали оперативные материалы. Впервые это случилось по делу упомянутого выше "Юрмалгейта", второй раз утечка информации касалась обысков у мэра Вентспилса Айвара Лембергса.

Надеяться, что им не отплатят той же монетой, могли либо чрезвычайно самоуверенные, либо кристально чистые и законопослушные граждане. Жизнь показала, что ни Репше со товарищи, ни тележурналисты-правдорубы среди последних не числятся. Скандалы с "черными кассами" представителей "светлых сил" и с согласованием телевизионных сюжетов с "центральным комитетом" известной партии в этом смысле являются только легкой разминкой перед обнародованием более дальнобойных записей.

Именно поэтому тележурналисты и политики судорожно обсуждают не содержание обнародованных записей, но факт законности их появления. То есть в очередной раз борьба с причинами подменяется оспариванием следствий. Репше и тележурналисты сильно рискуют — в отличие от нидерландского могильщика их точно никто откапывать не станет. Наоборот, с пребольшим удовольствием гранитной плитой придавят. Чтобы наверняка.