— Самое страшное в этой истории то, что на несчастных щенков из подпольных питомников был спрос. Если бы не было спроса, не было бы и предложения. Люди покупают этих щенков, соблазняясь ценой. Почему–то никому не приходит в голову прийти на свалку и выбрать себе там за лат холодильник. В официальных, зарегистрированных клубах кто–то продает собак подороже, кто–то — подешевле, всегда можно сторговаться. Но правильно выращенный щенок просто не может стоить слишком дешево! Если выполнить все требования, давать малышу глистогонные лекарства и прививать, правильно кормить, он не может стоить ни 20, ни 25 латов.
Конечно, если просто отдавать щенят на выкорм собачьей матери, а в месячном возрасте быстренько продавать, то затрат практически никаких. Но эти, в Лиепае, например, суки, которые выкармливали щенков, были в таком состоянии, что об их здоровье говорить не приходилось. Им просто поддерживали жизнь, скармливая какие–то отходы. В талсинский питомник какой–то корм все же, видимо, поступал. Но собаки — это не свиньи, не хомячки. Это интеллектуальное животное, оно должно иметь общение, жить в подходящем месте.
А в Талси полсотни собак держали в хлеву, без специальных мисок для питья и для еды и, главное, в жутком зловонии. А мы ведь знаем, что собаки живут не вкусовыми ощущениями. Они познают мир через запахи и звуки. Это издевательство над животными. Более тридцати собак полиция изъяла, но мы знаем, что Санита, хозяйка собак, продолжает их разводить. Недавно ее сожитель избил санитарных инспекторов. В Лиепае в 2–комнатной квартире содержали сразу 29 собак…
— Но это же физически невозможно, даже самые маленькие песики в таком количестве там не поместятся…
— А это смотря как их разместить. Если двух такс привязать на кресле, щенков амстафов закрыть в ящике у подоконника на 1,2 кв м, а троих щеночков ротвейлеров разместить на двух квадратных метрах… А если полки на стенках прибить ярусами и туда собак засунуть, то можно и сотню животных поместить. Конечно, о здоровье несчастных не может быть и речи. Двухмесячный щенок ротвейлера весил 500 граммов, хотя они рождаются 400–граммовыми. Или взрослая боксерша в 4 года весит 8 килограммов, как шестимесячный ребенок! По телу несчастной боксерши можно было изучать кости во всех местах. Животные были на краю гибели. Один щенок, доставленный в приют, все же погиб. А взрослая овчарка, больше полуметра в холке, весила всего 12 кг и даже не могла встать. И по остальным хорошо видно, что им почти не давали еды и воды. Вес не соответствует норме ни у кого, кроме одного далматинца. Он единственный был похож на нормальную собаку. Неизвестно, правда, когда он попал в питомник. Представляете, когда на собачью территорию заходят незнакомые люди, взрослые собаки даже не лают! Только щенки прыгают и скулят, но они маленькие, глупенькие. Адвокат владелиц питомников спрашивал на суде: "Если собаки так истощены, как же они до сих пор не умерли?" Понимаете, в концлагерях люди тоже не умирали сразу, они умирали медленно и мучительно. Организм любого живого существа борется изо всех сил. Сколько им еще оставалось жить?
— И кого, по сути дела, разводили в таких зверских условиях?
— Люди, которые нарушили закон о благосостоянии животных, держали их в совершенно неподобающих условиях. Но в Латвии нет закона, который регулирует выдачу родословных домашним животным. Все в порядке, например, с сельскими животными. А собаки и кошки остались за рамками латвийской юрисдикции. Я могу, например, дома повязать какую–нибудь суку с кобелем, на личном компьютере набрать родословную, напечатать красивый документ на хорошей бумаге, куплю какую–нибудь печать со своей фамилией, назову свою квартиру красивым именем — например, питомник "Звезда", и никто мне не может этого запретить.
Например, Санита из Талси состоит членом российской организации "Белый клык". Правда, я не уверена, что эта организация зарегистрирована в Латвии. Но ее собаки действительно соответствуют породе, это не метисы. Наша федерация выданные "Клыком" документы не принимает, но найдутся клубы, которые их примут. Это законом не регулируется. Людей обманывают, и закон это позволяет. Конечно, после того как люди купили задешево больного щенка, они начинают звонить в федерацию, интересоваться, что им теперь делать, жаловаться.
— И кто же покупал истощенных щенков?
— Во–первых, иногда человек покупает в эмоциональном порыве: "Ой, понравился!" Или жалеют маленьких зверят. Во–вторых, если человек никогда раньше не видел щенков этой породы, он может не знать, сколько они должны весить, и думает, что все абсолютно нормально. Но если бы человек понимал, что купленная собака будет жить рядом десять–пятнадцать лет, станет членом семьи, и немножко более ответственно подходил к выбору питомца, наверное, не было бы и этих "питомников", и этих людей, наживающихся на животных.