Д.Мережковский.
В воскресенье в Молитвенном Храме Первой Даугавпилсской старообрядческой общины друзья и родные чествовали юбиляра Екатерину Андреевну Богданову. Сто лет прожить — не поле перейти, годы, конечно, берут свое. Но где ж это видано: "Дай Бог тебе здоровья, сынок…" — разглаживается каждый раз испещренный морщинками светлый лик, мило, по-матерински, одаряя уголками губ всякого еле заметной улыбкой. Сколько силы, добра и любви в одном человеке?!..
"Неужели это она была?.." — искренне поражаюсь словам дочери Ульяны Кондратьевны, сообщившей, кто вчера тихонько рассматривал журналиста из-за приоткрытой соседней двери их дома. "Она, кто ж еще? Вы ушли, она давай допытывать: что, мол, журналисту надо?.. Ой, бойкая…"
Ульяне Кондратьевне, старшей из дочерей, с которой проживает сегодняшний юбиляр, самой под восемьдесят. "Ничего, сынок… Выросли внуки, правнуки, настало время, когда наш возраст — наше дополнительное украшение… Мы свое пожили, главное, чтоб у них все было хорошо. Об этом только голова и болит…"
Храм юбиляр Екатерина Андреевна не посещала уже четыре года — ножки не те уже: находились по грешной земле, всю свою жизнь топтали, месили грязь. Ни каблуки, ни шпильки по жизни их не украшали. Тринадцать было Кате в памятном семнадцатом году, когда совсем молодой умерла мать, оставив пятерых детей. Сразу по совершеннолетию ее, старшую, отдали замуж. Тутошние они, из Науенской волости, деревни Криваны. Как вышла Екатерина замуж за вдовца из соседней деревни, знаменитого на всю округу плотника Кондратия, так век вместе и вековали: он по деревням столярничал, она, как дочь говорит, и коса, и соха, и борона, и серп — кроме работы и детей, ничего, если честно, и не вспомнить. "Земли у нас было немного — четыре гектара пахотной и два гектара — болото. Трудились все от мала да велика — возраст тогда не имел значения. Жили неплохо: две коровы были, конь, другая животина". — "Как войну пережили?" — "И под немцами были, и под "красными", от бомбежек хоронились в блиндаже, специально вырытом. Как пережили? Да сами не поймем. И дом, и хозяйство все ведь сгорело…"
Екатерина Андреевна глубоко верующий человек. Последние годы духовный наставник и председатель Совета отец Алексий Жилко сам навещает старушку.
— Давно ее знаете?
— Сколько служу, столько знаю… Дай нам Бог всем дожить да ее возраста и быть в таком уме и здравии…
Говорят, что человек стареет не тогда, когда доживает до старости, а когда перестает быть ребенком. Может быть. В молодости мы очень богаты жизнью и охотно даем все, что имеем, в долг. Что ждет впереди — никто не ведает. Статистика — дама сухая и бесстрастная: демографическое "лицо" сегодняшней Латвии отнюдь не первой юношеской свежести. Страна "стареет", но заботит это, к сожалению, не наших политиков, а доживающих свой век наших стариков…
Управляющая делами городской думы Хелена Солдатенок вручила родным юбилярши поздравление от президента Латвии Вайры Вике-Фрейберги. От городской думы Екатерине Андреевне были вручены цветы и денежное пособие.
— Думается, — сообщила "Миллиону" г-жа Солдатенок, — что в наше время сохранить здоровье и бодрость духа в таком возрасте — это уже само по себе подвиг! Екатерина Андреевна в этом году — наш третий столетний юбиляр!
Цветы и денежный подарок от партии "Латгалес Гайсма" вручил Рихард Эйгим.
— Обидно, — чествовать стариков только под круглые даты. Сегодняшние пенсии — подачки правительства, а не обеспечение достойной старости…
Они нас любят. И никому еще не далось победить старость. Обидно, что об этом не знают наши политики. Им все равно, как смотрит с укором в их глаза переживающая молодых старость…