О Европе многие говорят с придыханием: вот бы нам так жить! Облизываются на ее роскошь, сытость и благодушие. Но на глянцевую открытку никогда не попадают неприглядные задворки. Хотя это не значит, что их нет.
Моя знакомая, врач–терапевт, с болью рассказала, как ездила к детям–иммигрантам в Германию — спасать внука. В один день крошке сделали сразу шесть прививок! Это ж какое слоновье здоровье надо иметь, чтоб выдержать такую вирусную атаку! И каким ослом надо быть, чтобы подвергнуть ребенка такому риску. В итоге малыш полгода болел. И счастье еще, что не стал хроником, — только благодаря бабушке. Она, медик с двадцатилетним стажем, столкнувшись с хваленой немецкой системой здравоохранения, была шокирована ее неповоротливостью, бездушием, некомпетентностью. Это при их–то колоссальных средствах!

Что уж говорить о Греции! Там мой коллега нынешним летом во время отпуска попал в больницу с аппендицитом. Если бы рядом с ним не дежурила день и ночь жена, моему товарищу пришлось бы туго. Ведь никаких санитарок и нянь в греческих клиниках, даже в хирургических (!) отделениях, нет. Всеобщая больничная неразбериха оставила у него просто незабываемые впечатления. А наши еврооптимисты закатывают в экстазе глаза — в ЕС латвийская медицина расцветет. Сомневаюсь, однако.

Или вот наивная эйфория относительно возможностей учебы за рубежом. Не буду о деньгах. Поговорим о сфере нематериального. На днях я общалась с молодой преподавательницей латвийского вуза. У нее дочь — старшеклассница. "Вы, наверное, отправите ее учиться в Европу?" — спрашиваю. "Нет, — говорит. — Я считаю, что учиться надо в Латвии, а на Запад ездить уже с дипломом — только на стажировку". И знаете почему? Потому что в тамошних студенческих общежитиях слишком вольные нравы. А точнее — нравов вообще никаких.

Взаимоотношения между юношами и девушками сведены к чистой физиологии. Эта рижанка, которой привелось полгода пожить в немецких кампусах, привела образец рядовой беседы в курилке между девицами: "Ну че делала вчера?" — "Да с Джоном перепихнулись пару раз, но он был никакой, пришлось Яна позвать — и с ним кончила". Сношения самок и самцов, без малейшего намека на романтичные, да просто человеческие (!) отношения, никаких традиций ухаживания за девушкой, никакой жизни чувств — все на уровне рефлексов.

— Я бы не хотела, чтобы моя дочь окунулась в такую атмосферу. Все–таки в Латвии дети воспитываются по–другому, — призналась мне уважаемый доцент, кстати, еврооптимист. Понимаю. Ведь кроме знаний и карьеры есть и другие ценности, на которых выросла наша молодежь. Этот стержень и так уже изрядно расшатан, но потерять его окончательно — значит утратить связь поколений. К чему я это все? А к тому, что пресловутая европейская цивилизация, к которой мы "вернулись", не так однозначно хороша, как нам это представлялось, пока мы смотрели на нее издалека. И не так однозначно плохо все из того, что мы создали у себя дома.

Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!