– На протяжении всей жизни лучшим другом моего мужа был Игорь Буймистер. Вместе они учились в школе, позже вместе создавали, покупали или контролировали в равных частях множество компаний — Business Capital International Ltd., SIA Marlex, SIA Audumu Nams, SIA Churchil Club, а также Trasta komercbanka, — рассказывает вдова Сергея Тарасенка Наталья. — К сожалению, сегодня, читая интервью Игоря, которые он дает различным средствам массовой информации и где идет речь о бизнесе, он даже не вспоминает Сергея. Другими словами, о вложениях моего мужа в эти предприятия и в их развитие Игорь, по крайней мере публично, забыл.
Сергей Тарасенок умер 9 апреля 2004 года в самом расцвете сил — ему было всего 40 лет… Эта трагедия стала шоком для Натальи и их сына Артема. Но они отчасти были готовы к такому исходу событий — в самом конце 2003 года у Сергея обнаружили злокачественную опухоль, он угасал на глазах. Жена и сын оказались не готовы к другому — к закулисным играм, предательству и хождению по судам…
— После смерти мужа мы с сыном как законные наследники стали претендовать на его имущество, — продолжает Наталья Тарасенок. — Я даже представить себе не могла, какие сюрпризы меня ждут…
Сергей Тарасенок был одним из крупнейших акционеров Trasta komercbanka. В банке ему принадлежало 22,45%, или 17 929, акций. В свою очередь, другу и компаньону Сергея — Игорю Буймистеру принадлежит 22,41% акций. Еще одно действующее лицо, о котором пойдет речь ниже, — подданный Великобритании Чарльз Эдвард Трехерне. Ему на момент смерти Сергея принадлежало 8,24% акций.
Но в тот период чужие сбережения и доходы Наталью интересовали меньше всего. Прошли похороны, они с сыном начинали новую жизнь… А 20 мая 2004 года в газете Latvijas Vestnesis было опубликовано объявление, в котором говорилось, что все лица, которые имеют основания претендовать на имущество Сергея Тарасенка, могут направлять свои запросы в течение ближайших трех месяцев присяжному адвокату Сармите Орловской.
— Буквально за один день до окончания срока подачи документов, 19 августа 2004 года, запрос об отчуждении акций умершего Сергея Тарасенка был заявлен компанией Independent Industrial Holdings Limited, — рассказывает присяжный адвокат Янис Юрканс, представляющий интересы семьи Тарасенок. — Это было только начало. А уже 1 октября данная компания обратилась в Рижский окружной суд с просьбой признать ее права на все акции AS Trasta komercbanka, принадлежавшие некогда Сергею Тарасенку.
Перелистываем увесистую папку документов, которая имеется в распоряжении "Вести Сегодня". Вот копия, на основании которой прямых наследников Сергея Тарасенка подвинули в сторону. Это "Обновленный договор доверительного управления", заключенный 21 ноября 2003 года в Риге между тем самым англичанином Чарльзом Эдвардом Трехерне и Сергеем Тарасенком. Сам документ, отметим, очень странный — на русском языке с переводом на английский. Причем в текстах имеются расхождения, как, например, такое: в русском варианте говорится, что "Договор доверительного управления" был заключен 18 декабря 2002 года, а в английской версии утверждается, что ровно на год раньше. Но для убедительности к "Обновленному договору доверительного управления" прилагается нотариально заверенный перевод на латышский, который еще раз закрепляет, по всей видимости, явную ошибку. Впрочем, в переводной версии договора есть одно важное замечание: "Помощник присяжного адвоката (Зане Эрнштрейте. — Прим. ред.) не удостоверяет законность выдачи данного документа, но только удостоверяет его соответствие предъявленному оригиналу".
— В соответствии с этим документом, — разъясняет его суть Янис Юрканс, — Сергей Тарасенок в интересах компании Independent Industrial Holdings Limited, договорившись с ней, приобрел 24 832 акции банка, из которых оплатил 17 929 акций. Номинальная стоимость этих акций — 869 450 латов.
Другими словами, именно этот документ становится причиной для отчуждения акций покойного Сергея Тарасенка не в пользу его семьи. А далее при ознакомлении с папкой документов всплывает еще несколько любопытных моментов.
— Во время оформления всех имущественных дел меня шокировали две вещи. Первая — это то, что оффшорную компанию представляет присяжный адвокат Алексей Пономарев. Когда Сережа был еще жив, господин Пономарев был нашим семейным адвокатом. Он занимался всеми делами, касающимися бизнеса, оформлял сделки о покупке акций банка и так далее, — говорит Наталья Тарасенок. — В этой связи муж помог ему устроить бюро рядом с помещениями Trasta komercbanka. У него Сергей хранил все документы, этот человек знал практически все о делах мужа. С этической точки зрения этот факт мне совершенно непонятен… А вторая вещь, поразившая меня, это то, что бывшие партнеры моего мужа, возможно, именно при давлении Буймистера пришли к тому, что вложения Сергея в фирмы неожиданно обесценились: они стали неплатежеспособными, работали с минимальной прибылью, и при непонятных обстоятельствах повысившийся уставный капитал уменьшил наше с сыном участие в бизнесе. В результате сегодня я фактически оставлена без доходов и собственности. Выходит, нас просто "раздели" бывшие партнеры мужа… Наталья поражена еще одним фактом, который никак не укладывается у нее в голове. Тот самый "Обновленный договор доверительного управления" между Сергеем Тарасенком и Чарльзом Эдвардом Трехерне был подписан… сразу после сложной операции, которую перенес Сергей (ему удалили опухоли больших размеров из живота и бедра).
— Я никак не могу понять, почему этот договор был заключен в ноябре 2003 года, когда состояние здоровья Сергея было критическим, когда ему делали эту сложную операцию? — вопрошает Наталья. — Но я уверена: он не мог так взять и бросить бизнес. Потому что он хотел жить и без работы не представлял себе ни одного дня. Он даже в больнице не мог находиться, как только выписывался — сразу шел на работу. Как бы плохо ему ни было…
Вдова шокирована и тем, что наличие этого странного договора изменило отношение к ней еще одного старого друга Сергея — предпринимателя Ивана Фурсина, живущего на Украине.
— Во время одного из разговоров уже после смерти мужа Фурсин мне сказал, что готов выступить гарантом между мной и Игорем Буймистером. Будто бы контроль за Trasta komercbanka хочет перенять на себя некая финансово–политическая группировка Украины, интересы которой в Швейцарии, Латвии и других странах представляют все те же люди. Однако когда дело дошло до подписания этого мирового соглашения, мне выдвинули совершенно другие условия и назвали совершенно другую, гораздо меньшую сумму, нежели это обещал Фурсин. А ведь он говорил мне, что, если я не пойду на условия Буймистера о передаче акций банка, я от имущества мужа не получу ничего. К сожалению, его прогноз стал сбываться, — констатирует Наталья Тарасенок.
В свою очередь, присяжный адвокат Янис Юрканс говорит, что получить существенное участие в зарегистрированном на территории Латвии кредитном учреждении не так–то просто. Для этого в соответствии с Законом о кредитных учреждениях и другими нормативными актами лицу, которое хочет этого добиться, необходимо представить пакет документов Комиссии рынка финансов и капитала. Там оценивают репутацию конкретного человека, его финансовую стабильность, наличие свободных капиталов, участие в других коммерческих товариществах и только после этого принимают решение.
— В нормативных актах предусмотрен обязательный порядок обеспечения необходимой стабильности и прозрачности в секторе кредитных учреждений. Этот же порядок призван не допустить легализацию средств, добытых незаконным путем. Но Комиссия рынка финансов и капитала в своем письме проинформировала нас о том, что компания Independent Industrial Holdings Limited ни у Банка Латвии, ни у этой комиссии НИКОГДА не просила и НИКОГДА не получала разрешения на существенное участие в приобретении Trasta komercbanka, — говорит Янис Юрканс. — Вот и выходит, что оффшорная компания, которая просит через суд признать права собственности на акции банка, даже теоретически не может быть его владельцем, поскольку не имеет необходимых разрешений.
Чем закончатся эти банковские игры, пока сказать сложно. Известно лишь, что в данный момент Наталья Тарасенок обратилась в суд с просьбой признать две последние эмиссии банка не имеющими силу, поскольку в результате этих манипуляций процентное участие семьи Тарасенок снизилось, а цена пакета акций упала. В рамках этой просьбы суд также запретил производить какие–либо изменения в регистре акционеров. Впрочем, это только начало судебных тяжб и небольшой перевес в сторону близких Сергея Тарасенка.