— Во время недавних событий в Риге имели место акции представителей религиозных кругов и одной русской секты. Все они считают нетрадиционную ориентацию грехом и выступают против рекламирования парадом подобного стиля жизни и отношений. Я напомнила согражданам о том, что, согласно латвийской конституции, церковь отделена от государства. Свобода религии, безусловно, важна, но тем не менее она остается личным делом каждого.
Гомосексуализм — это не преступление, люди имеют право открыто выражать свое мнение. А государство обязано защитить своих сограждан от агрессии. После присоединения к ЕС Латвия приняла и ценности европейского сообщества. К ним в том числе относится и терпимость по отношению к сексуальным меньшинствам.
— А как вообще в Латвии обстоит дело с меньшинствами?
— А кого считать меньшинством? Есть районы, где латыши являются меньшинством. В других меньшинством являются русские, в третьих — цыгане. Не одно столетие люди мирно сосуществовали друг с другом. Конечно, существуют и разногласия, но у нас дело не доходит до сожженных на улице автомобилей. Расизм и нетерпимость не имеют широкого распространения. А нападки на гомосексуалистов вообще явление новое. Нам неприятно видеть нечто похожее у себя в стране. И таким явлениям не может быть оправдания.
— Как бы вы охарактеризовали нынешние отношения между Россией и Латвией?
— В наших отношениях царит открытость. В настоящий момент существует целый ряд договоров и соглашений, которые осталось только подписать. Россия недовольна тем, как в Латвии обращаются с русскоязычным меньшинством. Мы смотрим на это с прагматической точки зрения. Если Латвия независимая страна, то у нее есть и право на свой язык. Мы не можем себе позволить отказаться от этого. В конце концов, Латвия — единственное место, где на нем говорят. Но у нас есть 180 русских школ. Россия была против нашего вступления в НАТО. Но была ли у нас альтернатива? Из прошлого опыта стало очевидным, что нейтралитет нам ничего не принесет.
— В энергетическом плане Европа находится в сильной зависимости от России. Как, на ваш взгляд, может быть снижена эта зависимость?
— Нам нужна единая энергетическая политика. Австрия уже обозначила эту тему во время своего председательствования в ЕС. Страны больше не могут поодиночке решать вопросы, связанные с энергообеспечением и энергетической безопасностью. Европа должна выступать на энергетическом рынке как единое целое, это усилит ее позицию в переговорах. Речь идет также и о привлечении большего числа поставщиков энергоресурсов, а также о диверсификации. Нужно ликвидировать монополию на производство и распределение энергии. В противном случае под угрозой могут оказаться независимость и безопасность.
–Что думает сегодня Латвия по поводу строительства газопровода между Россией и Германией по дну Балтийского моря?
— Нас ни о чем не спрашивали. Договор был подписан между Путиным и Шредером, мы были исключены из этого процесса. От строительства и эксплуатации газопровода, который пройдет по дну Балтийского моря, будет исходить целый ряд экологических опасностей. Если произойдет загрязнение моря, то его последствия будут катастрофическими. Кроме того, строительство газопровода на суше обошлось бы гораздо дешевле, но в данном случае речь шла о чисто политическом решении. Что может предложить Латвия, так это хранение газа. Это стало бы нашим вкладом в единый европейский энергетический рынок.
— Вас считают возможным преемником Генерального секретаря ООН Кофи Аннана. Является ли такого рода деятельность привлекательной для вас?
— Это вопрос из области теории. Но почему бы и нет? Я не представляю, сможет ли вообще кто–нибудь отказаться от такого предложения! Но в настоящее время на рассмотрение Совбезу ООН были предложены 4 кандидата из Азии. Еще слишком рано выдвигать по этому поводу какие–либо предположения.
— Вот уже две недели на Ближнем Востоке бушует война. Считаете ли вы, что Европа должна взять на себя роль посредника в этом конфликте?
— Дело обстоит действительно плохо, ракеты продолжают взрываться. Первым шагом должно быть перемирие. Обе стороны рассматривают друг друга в качестве агрессора. Каждая из сторон опасается того, что если она прекратит бомбардировки, то другая их все равно продолжит. Если третьей стороне не удастся убедить конфликтующие стороны в том, что перемирие будет соблюдаться обеими сторонами, решение не будет найдено.