— Сразу скажу: считаю, что если план будет реализован в том объеме, в котором это сейчас предполагается, это даст больше негатива, чем позитива. Люди, которым поручено заниматься разработкой данного плана, чисто физически не смогут его подготовить качественно. Во-первых, речь идет об огромном объеме работы, а на подготовку плана дано немногим больше недели. Краткие тезисы министра внутренних дел Эрика Екабсонса — о том, что бы он хотел видеть в плане, — появились в письменном виде только 5 сентября. При этом вечером 14 сентября план должен быть полностью готов, поскольку 15 сентября с ним собирается ознакомиться премьер. Во-вторых, эту работу должны делать не только чиновники МВД, а в том числе и начальник Государственной полиции — раз уж речь идет о больших кадровых переменах. Мне это напоминает советское время: быстренько написать, отчитаться, доложить и положить под сукно… Но нельзя допускать, чтобы через год мы поняли — ни к чему хорошему реформы не привели. Слишком уж дорого это обходится…
— С какими конкретно предложениями Эрика Екабсонса вы не согласны?
— Скажем, планируется повысить возраст ухода полицейских на пенсию. Это только усугубит кризис в МВД. Второй вопрос связан с персоналиями — то ли охота на ведьм начинается, то ли какие-то политические интересы проявляются…
— Реструктуризация станет поводом для кадровой чистки?
— Скажем так: когда я читал тезисы, изложенные шефом МВД, подобные мысли у меня возникли. Знаете, исходя из субординации, я иметь возражений не должен… Но все это мне напоминает старую русскую поговорку "я — начальник, ты — дурак, ты — начальник, я — дурак". Никогда я не боялся высказывать свое мнение, и не собираюсь бояться теперь. Причем я не утверждаю, что я обязательно прав. Но все-таки я отработал в системе 28 лет и не могу на какие-то моменты… скажем так, политические моменты, реагировать беря под козырек.
— Так уйдите в отставку в знак протеста.
— На данном этапе мне уже не дают работать над планом реструктуризации. Посмотрим, что будет дальше. Моя работа мне нравится. Но если правительство утвердит план, который разрушит систему МВД, то смотреть на это я не хочу. Меня злит, когда говорят — дескать, Юрис Рекшня испугался… Не испугался я. Просто если работа станет бессмысленной, то придется думать об отставке. Но бороться нужно, и руки я пока не опускаю.
— Но реорганизация-то в МВД нужна?
— Реформы, конечно, нужны. Но надо дать время на разработку плана реструктуризации — минимум до конца этого года. В 2006 году можно запустить пилотный проект, чтобы проверить, как это все работает. Самое раннее в 2007 году можно запускать систему в целом.
— А зачем вообще такое укрупнение — 5 префектур вместо 28 управлений?
— МВД не может стоять в стороне от процессов, которые происходят в стране. Грядет изменение административно-территориального устройства государства. Но что в этом случае нужно сделать? Первое — полиция существует не для полиции, а для народа. И поэтому главное — люди не должны чувствовать, что-то ухудшилось, что полицейских нельзя достать, что они стали дальше от людей. Я давно говорю о том, что полиция — это в первую очередь сервис. Мы оказываем услуги по безопасности, и они должны быть качественными.
Второе — система реорганизации должна быть понята и принята самими полицейскими. Работники МВД уже сейчас говорят: мы устали от реформ. Может быть, они устали не столько от самих реформ, сколько от бесконечного их ожидания. Люди не знают, останутся ли они работать на том же месте и в том же коллективе, каким будет материально-техническое оснащение и так далее. И все это надо просчитывать.
— Эрик Екабсонс уже заявил, что повышать зарплаты надо "в одном пакете" с реструктуризацией всей системы…
— Можно экономить благодаря и той же административно-территориальной реформы. Но надо понимать одно — нельзя прожить на те деньги, которые получают сейчас полицейские. Просто нельзя. Уходят молодые полицейские, отработавшие год-два… Обидно. Но еще хуже, когда уходят профессионалы, отработавшие уже несколько лет. Я вам так скажу: оперативник только через пять лет работы начинает понимать, что надо делать, и лишь через девять лет начинает нормально работать. Когда целое поколение выпадает из МВД, то мы усложняем себе работу. И самое главное — куда от нас уходят. Ведь есть и такие, которые начинают работать против нас. Преступным группировкам всегда интересны люди, которые знают систему изнутри…