Ведь геодезисты не ходят по известным тропам, а проникают в наиболее труднодоступные, неизведанные места… Корреспондента "Вести Сегодня" пригласили поучаствовать в экспедиции — сборе данных для составления новой подробной карты пограничного таежного участка Хакасии и Красноярского края.
Тайны неизведанной земли
В поход меня позвал Сергей Никитин — геодезист, уже 33 года исследующий Сибирь. Он делал разведку местности в Хакасии, Туве, Кемерово, Якутии, Магадане, на Колыме и на Алтае. И многие карты России, продающиеся и в Латвии, составлены с его участием! "Лишь на первый взгляд кажется: эти горные хребты, реки, лес — что–то постоянное, вечное, не меняющееся, — говорит Сергей Николаевич и показывает участок на карте, который ему предстоит проверить и внести изменения. — Хотя я уже с 1975 года, сразу после окончания Новосибирского университета, хожу в тайгу, всегда нахожу что–то новое, неизвестное. Да и кто угодно вам скажет: всю Сибирь никому и никогда не изучить досконально… Бывает, вдруг находим совершенно никому неизвестные объекты и поселения".
Здесь самый яркий пример — в 1978 году Сергей Никитин с коллегами вдруг набрел в тайге на юге Хакасии на поселение Лыковых. Помните, тогда по всему СССР прошла информация: в Сибири случайно найдена семья, которая поселилась в глухой тайге еще в царское время и не знала, что была революция, прошли Гражданская война и Вторая мировая. Журналисты (в том числе "Советской молодежи") это место назвали "Таежный тупик". Почему "тупик"? Да потому, что заимку окружает столь непроходимая чаща, что туда никогда не заходили даже кедровники и охотники–промысловики… Сейчас из этой семьи осталась лишь младшая дочь Лыкова Агафья, бабушка лет восьмидесяти.
Медведь следил из–за кедра
После короткого перекура нам предстояло подняться на пик Пойлова хребта Борус, начинающегося в Хакасии и заканчивающегося далеко в Красноярском крае. Склоны этого хребта меняются чуть ли не ежегодно: весной, когда на вершинах тает лед, вода стремительными потоками сбивает валуны, и они, скатываясь с грохотом в низину, сносят огромные кедры и лиственницы, меняют очертания горного склона и реки Пойлова, впадающей в Енисей. Значит, важно вносить изменения в карты.
По узкой звериной тропе нам надо было подняться на высоту 2318 метров (признаюсь, стало страшновато, ведь уже спустя полкилометра выдохся и еле плелся!), где запросто можно встретить горных козлов и даже хозяина хребта — снежного барса. "А медведей видели?" — интересуюсь у геодезиста. Он, улыбнувшись, глянул на меня так, что стало даже неловко, и спокойно сказал: "Да полно их здесь. Одно время, когда только начинал ходить по тайге, считал случаи встречи с медведями, а потом уже надоело… Вот, кстати, и следы".
В земле отпечатались огромные лапы с когтями — медведицы с медвежонком. Причем звери прошли совсем недавно… Уж не знаю почему, но внутри, под лопаткой, что–то кольнуло, и я стал нервно озираться. "Не бойся, близко не подойдет. Сидит сейчас медведица где–нибудь поблизости и за нами наблюдает", — ровным голосом ответил Сергей Никитин и двинулся дальше.
Вдруг на тропе появился зверь поменьше: симпатяга бурундук выскочил из–за камня, подхватил с земли кусок хлебной корки, выпавший из моего кармана, и спрятался за корнями кедра. Такое поведение бурундука явно не понравилось другим обитателям тайги — алтайским пищухам (внешне — что–то среднее между мышью и хомяком, но размером с небольшого кролика), которые тоже имели виды на хлебную корку. Пищухи вылезли на камни и громко кричали вслед бурундуку. Или они у нас хлеб выпрашивали? Одна пищуха, зажав в зубах травинку, вообще вышла на тропу и глянула на меня явно с вызовом. Но неожиданно писк стих, и все пищухи смылись: прямо над нашими головами стрелой пролетел орел.
Покорить высоту!
Вскоре густой лес остался позади, и мы уже карабкались вверх по валунам. Сергей Николаевич периодически останавливался, буквально балансируя над пропастью, и делал в своих бумагах специальные пометки, а потом снова лихо поднимался дальше. Да, сибиряки — это серьезно! Ведь Сергею Николаевичу уже далеко за 50, а двигался он по камням настолько ловко, что я (почти вдвое моложе геодезиста) вскоре остался далеко позади, поскольку через каждые метров сто буквально падал на валуны, свесив язык набок… Но вот мы достигли вершины Боруса, с которой открывался вид на покрытый снегом пик Пойлова.
На небольшой ровной площадке когда–то стоял охотничий домик, но ладный сруб несколько лет назад буквально смели валуны, смытые водой с ледника. Можно себе представить силу воды, которая гнала камни (на их фоне я порой был вообще незаметным), словно песчинки!
Здесь и решили разбить лагерь на ночевку. Стоило солнцу зайти за горы, как вдруг небо затянули густые тучи и спрятали звезды, до которых, казалось, я легко дотянусь, если повыше подпрыгну. И потом полночи все кругом освещал не свет от нашего костра, а молнии! Ночное небо менялось с темно–фиолетового на малиновое и розовое, а иногда в серебряном свете очертания гор, с которых в низину сползал густой туман, и тайга была ярче, чем днем!
–Что, тяжело идти было? — спросил геодезист, видя, с какой жадностью я глотаю заваренную в котелке настойку из горной травы саган–дайля, восстанавливающую силу. — А ведь мы шли по простому маршруту. Обычно сквозь бурелом тайги даже километр в час считается очень быстро. Ну а туда, где вообще не пройти, нас, геодезистов, забрасывают с вертолета: спускают с оборудованием по веревкам.
Вот, например, по левую сторону хребта Борус как раз такая местность. Все карты этого района, вплоть до Тувы и Алтая, делали лишь с воздуха, а на земле разведку местности толком никто не проводил, данные о реках и холмах нам помогали собрать охотники и кедровники. Я перед нашим походом решил изучить карты Латвии — родины твоей. Так вот — неизведанный район Хакасии по общей площади больше половины Латвии.
Весь следующий день мы посвятили изучению долины речки Пойлова, которая образуется на одноименном леднике, а потом, петляя и кружа, то и дело пропадая под каменными насыпями (высотой с трехэтажные дома!), впадает в Великий Енисей. Вы когда–нибудь пили воду из горных рек? Если да, то поймете, что испытал ваш корреспондент!
Такой вкусной воды я не пробовал в жизни! Пока Сергей Николаевич делал необходимые замеры высот (да, он все время тащил на себе в горы еще и оборудование весом под тридцать кило!), я, взобравшись на соседний пик, любовался Енисеем — рекой старше самих Саян, пробивавшей горы, которые в совершенно фантастическом прошлом только росли из тайги.
Еще одна ночевка на хребте, еще день экспедиции — и необходимые Сергею Никитину работы были выполнены. Когда мы спустились с хребта через тайгу к машине геодезиста, я ощущал, как трещала каждая косточка в теле, а мышцы отказывались расслабиться. Но глаза автора этих строк блестели!
Игорь МЕЙДЕН.
Борус — Рига.
P. S. Корреспондент "Вести Сегодня" благодарит за помощь в организации экспедиции в Хакасию директора славного пивзавода Латвии Bauskas Alus Владимира Барскова.