"Критический вопрос заключается в том, является ли Латвия "историей успеха" после проведенной "внутренней девальвации". Марк Вейсброт считает, что не является, и я согласен с ним", - пишет в своем блоге известный американский экономист Пол Кругман, Нобелевский лауреат и многолетний экономический обозреватель газеты The New York Times.
Далее он приводит свои аргументы, хотя раннее Кругман уже неоднократно отмечал мнимый характер восстановления экономики Латвии. DELFI с незначительными сокращениями публикует комментарий экономиста.
Прежде всего, история Латвии, в общих чертах, очень напоминает то, что произошло с периферийными странами Европы. Сначала крупные вливания капитала, сопровождающиеся внешнеторговым дефицитом, которые затем резко прекратились.
Латвия смогла преобразовать огромный дефицит счета текущих операций в профицит, хотя сейчас снова наблюдается небольшой дефицит. Однако, она пережила гигантский экономический обвал, который, как и ожидалось, привел к сокращению импорта и улучшению внешнеторгового баланса. Предлагаю диаграмму разброса динамики реального валового внутреннего продукта и счета текущих операций с 1997 года:
Наблюдается очень сильная корреляция. И пускай только скажут, что здесь не видно, что история внешнеторгового баланса не отражает того, в какой степени улучшения торгового баланса достигнуты за счет огромного экономического спада. Дефицит возвращается вместе с восстановлением экономики.
А как насчет самой внутренней девальвации? Доказала ли Латвия, что достаточно снизить зарплаты, чтобы не прибегать к коррекции обменного курса? На самом деле ни одна страна этого не доказала:
Нижняя строчка свидетельствует только о том, что латвийская воля к реализации жесточайших мер "политики урезания" выглядит впечатляюще с политической точки зрения, однако экономические данные не позволяют называть произошедшее в Латвии "экономическим уроком".
Латвия оказалась в центре внимания Пола Кругмана после того, как он был атакован не совсем приличными комментариями президента Эстонии Тоомаса Хендрика Ильвеса. Столь резкая реакция Ильвеса была связана с озвученной Кругманом критикой в адрес убедительности эстонского экономического роста.