Сегодня внимание всех, кто работает и ведет бизнес в объединенной Европе, приковано к поведению британских властей после "Брексита". Если страна выйдет из ЕС, многие тысячи зарегистрированных здесь компаний с большой вероятностью поменяют свою юридическую родину. На определенную долю этого бизнеса может претендовать и Латвия.
Результаты референдума 23 июня стали шоком не только для британских политиков и их европейских коллег, но и для финансистов. Являясь бизнес- столицей Европы, Лондон значительную часть своего бюджета формирует за счет огромного числа компаний, зарегистрированных здесь и использующих преимущества свободного движения товаров и услуг на всей территории ЕС.
Если говорить только о финансовой сфере, то это как сами банки, так и компании по управлению активами, оказанию брокерских услуг, платежные структуры, процессинговые центры и другие представители стремительно развивающегося в онлайне финтех-сервиса. Весь этот бизнес по своей природе транснационален, крайне мобилен и максимально заинтересован в благоприятном режиме работы на территории ЕС. Если британская юрисдикция потеряет для него свою привлекательность, она без промедления будет заменена на другую – в какой-либо стране Евросоюза.
Воля народа и меркантильность
С юридической точки зрения "Брексит" станет свершившимся фактом только после официального расторжения Лиссабонского договора со стороны Великобритании. Процедура еще не начата, и мы наблюдаем массу спекуляций на эту тему. Так, часть юристов, основываясь на главенствующем принципе прецедента в британском праве, утверждает, что решение о выходе из ЕС может быть принято только по итогам голосования в парламенте – аналогично принятому в 1972 году решению о членстве в Евросоюзе. Другие считают, что такое решение сегодня является "королевской прерогативой".
То есть теоретически в случае, если Великобритании не удастся достигнуть выгодных для себя соглашений с Евросоюзом при "разводе", процесс можно было бы повернуть назад. Однако в стране со столь глубокими демократическими традициями это представляется крайне маловероятным. Игнорирование мнения народа, каким бы ни минимальным ни был разрыв между голосами "за" и "против", стало бы принципиальным крахом европейских демократических ценностей. Даже учитывая то, что в публичном пространстве вина за "Брексит" уже фактически переложена с избирателей на "нехороших" политиков-агитаторов за расторжение договора с ЕС.
Пока очевидно, что, несмотря на пожелания коллег по Евросоюзу принять решение о выходе как можно скорее, британские политики не хотят торопиться. В запасе у них есть время, при этом весной 2017-го пройдут выборы во Франции, а осенью – в Германии: их результаты покажут, с кем британцам придется иметь дело в дальнейшем.
На войне как на войне или уходя уходи
В ближайшие месяцы мы будем наблюдать эпохальную схватку политических лиц, финансового и бизнес-лобби Лондона и Европы. В интересах Великобритании – добиться соглашения о членстве в Европейской экономической зоне, не будучи членом ЕС. В таком случае она могла бы продолжать использовать все преимущества свободной торговли, полностью освободившись от каких-либо обязательств перед Евросоюзом.
Реально ли это? Думаю, что такой поворот событий крайне сомнителен. Да, аналогичные соглашения с Евросоюзом имеют Исландия, Лихтенштейн, Норвегия и Швейцария, но эти страны никогда не входили в состав ЕС. В данном же случае любые послабления станут сигналом для других членов альянса о том, что можно его безболезненно покинуть, избавившись от социальных и политических обязательств, оставив себе только экономические бонусы. Такая перспектива, несомненно, станет большим соблазном для некоторых государств ЕС, но и нанесет удар по целостности объединенной Европы. А это "кошмарный сон" брюссельской политической элиты, которая сделает все для того, чтобы он не стал явью.
Не будем забывать и про важнейший экономический фактор. Будучи финансовой столицей Европы, Лондон имеет массу конкурентов, которые всегда хотели его потеснить. На его место с разной степенью подкрепленных амбиций претендуют Франкфурт-на-Майне, Париж, Люксембург, Амстердам, Дублин, Мадрид, и каждый из этих претендентов значительно выиграет, если власти Европы не пойдут на уступки Великобритании.
Поэтому компаниям, имеющим британскую лицензию и работающим на пространстве ЕС, планируя бизнес в долгосрочной перспективе, целесообразно задуматься о смене юрисдикции или получении дополнительной лицензии в другой стране ЕС.
А что мы получим с этого
Одной из стран, на которую международные инвесторы, после реализации "Брексита" могут обратить внимание является Латвия.
Наше законодательство полностью соответствуют принципам ЕС, налоговая система весьма либеральна. Например, если сейчас идут разговоры о том, что Лондон для привлечения бизнеса может снизить ставку корпоративного налога с 20 до 15%, то в Латвии она уже составляет 15% – при стабильном прогнозе членства в ЕС и OECD. Немаловажно и то, что Латвия является бесспорным финансовым центром Балтии, а ее банки имеют богатый опыт работы с международными клиентами.
Все эти преимущества можно использовать для того, чтобы привлечь иностранные инвестиции. Нам уже удалось сделать это во время кипрского кризиса 2013 года, когда коллапс местной финансовой системы и национализация вкладов вызвали бегство капиталов из этой страны. Другой успешный опыт –введение в 2010 году привлекательной для иностранных инвесторов программы получения вида на жительство, которая затем по политическим соображениям была свернута. И, если о политических мотивах изменения программы можно дискутировать, то экономический эффект налицо: к 2015 году только в сектор недвижимости Латвии было вложено около 1.1 млрд. евро – внушительная сумма для нашей страны, которая, помимо прочего, помогла смягчить и последствия экономического кризиса.
Сделать сейчас нужно совсем немного, но оперативно. Необходимо на практике максимально отладить процесс получения лицензий на специфические платежные услуги, увеличить, возможно, ресурсы для надзора на этим растущим сектором, который осуществляет Комиссия рынка финансов и капитала. Конечно, создавать и поддерживать атмосферу открытости и дружественности для зарубежного бизнеса, рекламировать привлекательность Латвии.
Если мы будем действовать так же оперативно и эффективно, как в случае с Кипром и программой ВНЖ, то результат может быть еще более впечатляющим. В Латвии – малой и открытой экономике – эффекта можно добиться очень быстро. Для сравнения: доходы госбюджета Латвии в 2016 году запланированы в размере 7.4 млрд. евро, Великобритании – 716 млрд. фунтов. Так что, если нам удастся привлечь всего несколько процентов из тех британских доходов, которые обеспечивают налоговые поступления от транснационального бизнеса, для нашей страны с населением около двух миллионов человек это станет большим шагом вперед.
Помимо очевидной экономической выгоды, такие инвестиции не несут в себе каких-либо политических рисков. Это перспективный финтех-бизнес с высокой добавленной стоимостью, который в ближайшие десятилетия будет стремительно наращивать свои обороты, а соответственно – и налоговые поступления в латвийский бюджет.
Это шанс, который нужно использовать. Других таких возможностей передела рынка в ближайшее время в Европе не предвидится.