Говорят, что во время промышленной революции обычный рабочий день на английской фабрике мог длиться до 16 часов. Сегодня даже вдвое укороченный рабочий день некоторым кажется слишком долгим. Действительно, постоянно звучат призывы к еще большему сокращению рабочего времени. И эксперты спорят о том, каким может быть влияние введения сокращенной рабочей недели на валовой внутренний продукт (ВВП), производительность труда и благосостояние сотрудников.
На мой взгляд, будущее рынка труда заключается не в смене продолжительности регулируемого рабочего дня, а в повышении гибкости условий труда. Каждый сотрудник, в зависимости от своих приоритетов, будет все чаще выбирать как продолжительность своей рабочей недели, так и свой возраст выхода на пенсию.
Рабочая неделя сокращается вопреки Закону о труде
Вполне логично, что по мере увеличения доходов населения, субъективная польза от каждого последующего евро уменьшается, поэтому растет спрос на свободное время. В Европейском союзе существует отрицательная корреляция между уровнем доходов и продолжительностью рабочей недели: богатые страны, как правило, работают меньше часов (Рисунок 1). Все больше и больше людей предпочитают работать неполный рабочий день или работать гибко; меньше людей после полного рабочего дня на основной работе отправляются на "халтуру". Таким образом, фактическая длина рабочей недели сокращается даже в ситуации, когда "полный рабочий день" в латвийском Законе о труде остается неизменным – на уровне 40 часов в неделю.
Рисунок 1. Продолжительность рабочего дня и его динамика в странах Евросоюза
Источник: данные Евростата; расчеты автора.
Тенденция к сокращению средней рабочей недели почти во всех странах сохранится впредь: постепенная автоматизация рутинного труда сделает работу более творческой. Условия труда также станут более гибкими. Те люди, которые хотят проводить на работе меньшую часть своей жизни, смогут реализовать свои желания.
Если четырехдневная рабочая неделя сделает кого-то более счастливым, то для этого человека и для общества в целом уже не важно, как это повлияет на ВВП.
ВВП это не цель, которую нужно максимизировать всеми силами и средствами. ВВП – это одна из промежуточных целей, которая служит благосостоянию людей, а не наоборот.
Не нужно бояться, что автоматизация уничтожит рабочие места. Без технического прогресса и автоматизации продуктивность сельского хозяйства была бы настолько низкой, что все трудоспособное население, не занятое в военных действиях, должно было бы работать лопатой, чтобы прокормить себя и своих солдат. Именно так было несколько веков назад, когда лишь немногие могли позволить себе мечтать о профессии ученого или художника. Сейчас для все большего числа людей между работой и хобби можно поставить знак равенства, и со временем доля людей, которые могут позволить себе такую роскошь, будет только увеличиваться.
Звучит невероятно, но во время промышленной революции в Англии были популярны такие профессии, как крысоловы, люди-будильники и расстановщики кеглей для боулинга. Сейчас таких профессий нет – их заменили мышеловка и будильник, боулинг также стал автоматизированным: кегли расставляет специальное устройство. Крысоловы проиграли техническому прогрессу – в краткосрочной перспективе они потеряли работу, поэтому им пришлось переквалифицироваться и обучиться чему-то новому. Но общество явно выиграло от технического прогресса – чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить хотя бы нынешний Лондон с тем, что описывал в своих романах Чарльз Диккенс. Более того, с тех пор безработица не росла, а снижалась. Качество рабочих мест и условия труда значительно улучшились, а общий уровень жизни повысился.
Каждый сможет выбрать продолжительность рабочей недели
Каждому из нас на жизненном этапе от совершеннолетия до выхода на пенсию в среднем отведено около 200 тысяч часов (не считая сон и время приема пищи), которые мы можем потратить по своему усмотрению. Один предпочитает работу, другой – семью, третий – хобби, другие пытаются совмещать и уравновешивать вышеперечисленное в разных пропорциях. Ни один из этих вариантов не является хорошим или плохим, потому что каждый максимизирует свое чувство счастья (на экономическом жаргоне – полезность), и этот выбор всегда субъективен.
У каждого из нас разные жизненные приоритеты, поэтому я не поддерживаю навязывание неполного рабочего дня всему обществу. Например, при сокращении рабочего времени вряд ли кто-то сможет стать олимпийским чемпионом или лауреатом Нобелевской премии –для многих эти цели важны и они требуют упорного труда. Также ходят легенды о режиме работы Уинстона Черчилля и Илона Маска – эти люди, вероятно, сильно страдали бы, если бы им не разрешали работать более четырех дней в неделю. Общество тоже проиграло бы, запретив этим людям работать больше.
Работа все больше превращается из источника заработка средств к существованию в дело жизни и один из инструментов самореализации человека.
Например, и Черчилль, и Маск были достаточно богаты, чтобы отправиться на заслуженный отдых еще в молодом возрасте, поэтому работа для них – больше, чем источник прибыли. Сложно считать рабочие часы и глупо ограничивать их для людей, у которых работа – это хобби, а хобби – работа. По словам Томаса Эдисона: "Я ни разу в жизни не работал. Все, что я делал, было чистым развлечением".
Это необходимо учитывать молодым людям, которые думают о приоритетах в образовании –рабочая среда быстро меняется, поэтому спрос на престижную профессию, которая может приносить большой доход, может измениться и даже исчезнуть в будущем. Однако, став хозяином своей жизни и делая то, что приносит удовлетворение, возможно, за всю свою жизнь не придется работать ни часа.
Резюмируя: мы сталкиваемся с постепенным переходом к (еще) более гибким условиям труда, когда каждый будет выбирать свой пенсионный возраст и продолжительность рабочего дня. Это шаг в правильном направлении, так как многим людям он может помочь стать счастливее. Если один хочет работать меньше, а другой больше, то в обоих случаях людям нужно разрешить следовать своим намерениям.
