В Брюсселе продолжаются дискуссии о введении в странах-участницах ЕС единых принципов определения минимальных зарплат. В Центральной и Восточной Европе они слишком низкие, и общий стандарт поможет выровнять ситуацию, считают многие политики в Западной Европе. Скандинавские страны, в которых минимальной зарплаты вообще не существует, возражают, рассказывает rus.lsm.lv cо ссылкой на Службу новостей Латвийского Радио-4.
«Работа вновь должна начать приносить доход. По всей Европе. Это очень простой принцип: за работу нужно платить. Абсолютно неприемлемо, что в Европе есть люди, которые усердно трудятся, но всё равно живут в бедности. Нынешний кризис показал, что работники супермаркетов, домашние сиделки, почтальоны и курьеры, доставляющие еду, помогли нашему обществу выжить во время пандемии. Настало время, когда их работа должна быть лучше оценена», — заявила Латвийскому Радио-4 депутат из Нидерландов Агнес Йонгериус, работающая над соответствующим законопроектом.
Скандинавские страны не согласны. Депутат Абир Аль-Сахлани из Швеции напоминает, что в её стране нет единой минимальной зарплаты — профсоюзы каждой отрасли договариваются с работодателями отдельно: «Наша модель очень хорошо работает уже почти 100 лет без какой-либо дискриминации и без вмешательства государства".
Но большинство других политиков уверены, что предложенные принципы не помешают скандинавской модели.
Предполагается, что основным (но не единственным) критерием величины минимальной зарплаты станет ее привязка к ситуации на рынке труда в целом: он не должна быть меньше 60% от медианного дохода в конкретной стране. Медианный доход — это сумма, делящая рынок труда на две равные части: половина работающих получает меньше, половина — больше. Например, в Латвии, по данным ЦСУ, в последнем квартале 2020 года средняя зарплата «на руки» составляла 871 евро, тогда как медиана была существенно меньше — 673 евро. Годом ранее, в последнем квартале 2019-го, первый показатель был равен 818 евро, второй — 659 евро. Прирост за год составил, соответственно, 6% и 2% — что указывает на то, что высокие зарплаты росли быстрее небольших.