Согласно секретной оценке вероятной угрозы предполагалось, что поклонники советских времен могут попытаться защитить памятник силой. Хотя после операции, которая оказалась вполне безболезненной, прошло две недели, самые глубокие последствия этого события только начинают проявляться.

16 августа, вторник, семь часов утра. 43-летний житель Нарвы Станислав Максимов, успев разве что обмотать бедра полотенцем, открыл дверь своей квартиры. Вошли двое незнакомых мужчин в униформе. Один из них показал какой-то документ и сказал Максимову пройти с ними. Хозяин дома понял, что это полиция и смысла спорить нет. Один из силовиков бдительно наблюдал за мужчиной, пока тот надевал нижнее белье и одежду.

Максимов успел только сказать жене, что скоро вернется. Но вновь попал домой он только через 36 часов, вечером в среду. В подъезде их ждал третий полицейский. Они приказали Максимову сесть в машину и отвезли в тюрьму в Йыхви. По дороге ему удалось отправить сообщение коллеге, что на работе его сегодня не будет. Затем ему приказали перевести телефон в авиарежим. В тюрьме мобильный и вовсе забрали. Максимова и его вещи тщательно обыскали. Однажды даже надели наручники.

Нарвитянин узнал, что его задержали на основании двух правовых документов. Во-первых, Пенитенциарного кодекса, в котором есть пункт об "организации и подготовке массовых беспорядков и подстрекательстве к участию в них". Если речь идет о грабежах, разрушениях, поджогах или любых других подобных действиях, это может привести к лишению свободы на срок до восьми лет. Во-вторых, Закона об охране общественного порядка, который позволяет полиции ограничивать физическую свободу лиц "в целях предотвращения совершения преступления". Максимова посадили за решетку, чтобы предотвратить подстрекательство к беспорядкам.