О чем мечтают прокуроры и судьи, пока годами тормозятся дела по чиновничьему беспределу — растратам, взяткам и бездействии? Почему разваливаются громкие уголовные дела? Какие новинки в преступный мир принес коронакризис? Новый генпрокурор Юрис Стуканс ответил на вопросы ведущей передачи "Действующие лица" на LR-4 Валентины Артеменко и журналиста портала Delfi Кристины Худенко.
Новый генпрокурор Стуканс заступил на должность 18 июня прошлого года, а до того работал председателем коллегии уголовных дел Рижского окружного суда. Всегда был активен в публичном пространстве, не уклонялся от разъяснения приговоров, участвовал в заседаниях парламентских комиссий и был членом комиссии по изучению "мешков КГБ".
Вот и на этот раз г-н Стуканс не отказывал себе в сочных эпитетах, оценивая работу и бездействие бывших и настоящих коллег в рассмотрении громких и противоречивых дел, рассказывая о правовой ситуации в стране на фоне коронакризиса и объясняя первые полеты "новой метлы" — реформы, которые он затеял буквально по всем фронтам.
Какие преступные тренды наметил коронакризис?
По словам Стуканса, коронавирусная приостановка жизни сказалась и на многих видах преступлений — одних стало меньше, других больше. Понятно, что уменьшилось число краж в магазинах, потому что многие закрыты. И из домов, потому что почти в каждой квартире кто-то постоянно находится… С другой стороны, домоседство заметно усилило рост домашнего насилия: "Члены семьи начинают изливать накопившуюся агрессию друг против друга. Большей частью это административные дела. Слава богу, еще пока не убивают друг друга!"
Также активизировались преступники, "чей интеллектуальный уровень" — они заперлись дома у компьютеров, чтобы использовать свой шанс обмануть честных пользователей, отправляя им разную нечестную информацию. Тут главный совет Стуканса — не торопиться с действиями, а оценить полученную информацию: "Найдите контакты банка или другого учреждения, которое с вами "связалось", созвонитесь — вы сам можете себя почти на сто процентов обезопасить".
Новый генпрокурор надеется, что коронакризис не заставит оставшихся без средств к существованию жителей Латвии становиться на преступный путь: "Все же государство помогает тем, кто временно остался без работы. Думаю, нет такого, чтобы человеку нечего было есть, и он тут же становился на преступный путь. И так не будет. Люди все же образованные".
Почему громкие дела разваливаются?
Зачастую о громких уголовных делах, которые начинаются с эффектных задержаний в стиле "маски-шоу", впоследствии ничего не слышно годами. Из этого родилось ощущение, что они не заканчиваются ничем. Стуканс с таким мнением несогласен.
"Вот скажите, кого громко задержали и дело развалилось? — спрашивает он. — Таких у меня на памяти нет. Все в судебном делопроизводстве. Надо понимать, что есть объективные фактические обстоятельства (которые тормозят), а есть юридические. Если какое-то доказательство было получено с нарушением уголовного процесса, то, увы, по закону это доказательство нельзя использовать в суде. Нельзя расследовать дело, нарушая закон.
Если же, например, прокурор считает: есть десять доказательств — этого хватает. А судья говорит: нет, надо было одиннадцать или двенадцать доказательств. Тогда есть вторая и третья инстанция — идет субъективная оценка: достаточно или нет доказательств. Случаи бывают разные. Давайте, о каждом говорить конкретно.
Дело Магониса. "Не понимаю, почему судья мечтал и не принимал решения!"
21 января суд Видземского района в Лимбажи сегодня оправдал бывшего председателя правления Latvijas Dzelzceļš Угиса Магониса, который был задержан летом 2015 года сотрудниками Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией (БПБК) по подозрению в получении взятки в размере 500 тыс. евро. В даче взятки подозревался эстонский предприниматель Олег Осиновский.
