Способность ЕС эффективно действовать в период острого кризиса вновь подверглась сомнению после вторжения России в Украину 24 февраля. С одной стороны, Евросоюз вместе с США и другими союзниками быстро ввел многочисленные санкции против Москвы. Именно решительность и согласованность Вашингтона и Брюсселя делает режим санкций столь чувствительным для Москвы, даже если отказ от импорта нефти и газа из России не обходится без споров и требует времени. Так или иначе, ЕС вполне подтверждает статус ведущей экономической державы, от которой многое зависит. С другой стороны, война в Европе предполагает более широкий ответ со стороны ЕС, чем введение санкций, включающий прием беженцев, поставки вооружений и другие виды военной помощи Украине, ясную политическую позицию в любой момент времени и даже готовность однажды вступить в бой. Здесь Брюссель справляется с переменным успехом.
Сергей Михайлов — российский публицист, в прошлом предприниматель. С 2012 года постоянно живет во Франции. С 2018 года сотрудничал с независимыми российскими медиа Московский Центр Карнеги, Republic, телеканал "Дождь".
Искомое единство 27 стран, не без труда достижимое в экономических вопросах, становится более проблематичным в военной и политической сфере. Расхождения по помощи Украине обозначились от полной и безоговорочной поддержки со стороны Польши, Чехии и стран Балтии, через умеренный подход Франции и Германии, до двусмысленного отношения Венгрии. Но некоторая разноголосица, обычная для ЕС и даже порой позволяющая повысить качество решений за счет более подробного обсуждения, составляет лишь часть проблемы. Очевидно, что, заявив вместе с США и союзниками о полной поддержке Украины и противостоянии России, ЕС не может обеспечить существенный вклад по двум элементам этой позиции.
Во-первых, речь идет о различных видах и формах военной помощи Украине. Сегодня неизвестно о каких-либо попытках общеевропейской координации в этом вопросе. Страны Восточной Европы с первых дней войны были готовы поставлять Киеву советскую военную технику, частично модернизированную, запасами которой они располагали и которую украинцы могли сразу пустить в дело. Германия долго и мучительно отделяла наступательное вооружение от оборонительного. Франция и Швеция поделились более современными видами вооружений, но обнаружили, что запасы его на складах столь малы, что речь может идти об очень скромных количествах. Эти разрозненные и хаотичные порывы составляли разительный контраст с военно-политической машиной США, которая умеет принять решение и воплотить его в жизнь. Открытие программы ленд-лиза для Украины обещает ей такие перспективы снабжения, которые ЕС недоступны.
