Foto: Игорь Брук/It's My City
Россия уже два с половиной месяца воюет в Украине, Запад вводит все новые санкции, многие частные компании отказываются работать с российскими. Эмиграционный поток из страны многократно вырос. Как это сегодня сказывается на экономике, на жизни простого россиянина? Что пытается делать правительство для купирования негативных эффектов? Верны ли прогнозы краха российской экономики? Delfi поговорил об этом с известным экономгеографом, профессором МГУ Натальей Зубаревич.

– Россия воюет, введены жесткие санкции, наверное, не последние…

– Не факт! Запаса не осталось. Я думаю, что шестой пакет будет последним, больше нечего ограничивать.

– А от газа ведь еще не отказались.

– Нет, и не будут. Мне так кажется, я могу ошибаться. В любом случае газ — это последняя история, и это не 2022 год. Поставки нефти еще как-то можно диверсифицировать, а с газом все гораздо жестче. Но шестой пакет пока не введен.

– Допустим, что его введут. И предыдущие пакеты тоже были серьезные. Хочется понять, как война и санкции влияют на экономику условного простого человека в России, какими путями. Как война доходит (и доходит ли) до обычного человека, например, в Архангельской области?

– Доходит, прежде всего в виде инфляции. Если мы берем инфляцию с конца 2021 года до конца марта 2022-го (апрельских точных данных еще нет), то индекс потребительских цен — +17%, если мы берем только продовольствие — +20-21%, а индекс цен производителей, то есть B2B — +27% (это раньше или позже отразится и на потребительских ценах). Поэтому инфляция, инфляция и еще раз инфляция.

Особого дефицита в товарах, кроме автопрома и гаджетов, пока нет. И люди помимо роста цен других последствий пока скорее всего не ощущают.

– Я читал, что уже падает спрос.

– Конечно. Потому что были авральные закупки на панике, это последняя неделя февраля и первая неделя марта. Люди запаслись, в основном продовольствием, кто-то гаджеты скупал, кто-то лекарства. Сейчас пауза и снижение потребления.

– Скажется ли это на производителях, в том числе на мелких?

– Долгосрочно да. Уже Росстат нам сказал, что за 1 квартал 2022 года реальные располагаемые доходы населения упали на 1,2%. И это только начало, потому что туда не попала полностью инфляция марта-апреля. Платежеспособный спрос будет снижаться, и мы будем видеть параллельно два процесса: 1) затруднение поставок импорта в Россию из-за разрывов логистических цепочек (в меньшей степени из-за санкций, санкции касаются в основном бизнеса, а не конечного потребления); 2) снижение платежеспособного спроса. То есть и дефициты будут возникать, и спрос будет снижаться. На каком уровне будет найден баланс, пока непонятно.

– Россия — страна большая. Скажется ли инфляция и падение платежеспособного спроса на связности регионов? Станут ли люди меньше ездить?

– Конечно, но смотря куда. Если это внутренний туризм, то он сейчас с большой вероятностью вырастет. Другое дело, что его сокращают запреты на полеты самолетов в южные регионы, поэтому недобирает и Крым, и черноморское побережье Кавказа. Но это связано конкретно со спецоперацией. А поскольку сильно ограничены иностранные возможности отдыха, — народ зарезервировал себе кучу всего в Турции, а рейсы многие отменились, это все подвисло, — внутренний туризм будет расти, если у людей не адски упадут доходы. А мы пока не понимаем масштабов снижения реальных доходов населения, в немалой степени это будет зависеть от размера индексации пенсий и пособий, зарплат бюджетников.

Падение доходов будет, но оценки очень разные. Кто-то говорит 2%, я в это не верю, называют также цифры 5-10%. Подождем. Вот когда государство примет первый пакет помощи населению, уже можно будет считать, как упадут реальные располагаемые доходы.

– Когда должны объявить?

– Путин анонсировал в конце апреля, правительству велено в течение 10 дней проработать этот вопрос, премьер Мишустин еще в марте говорил о том, что будет индексация. Но пока ждем. Я полагаю, что это связано во многом с тем, что правительство не готово оценить потери бюджета от санкций — прежде всего от шестого пакета, который еще не введен. Самые большие доходы федерального бюджета — доходы от экспорта нефти и нефтепродуктов. Потом газ. К концу 2022 года доходы бюджета от нефтяной ренты будут сокращаться, но непонятно, в какой степени.

Сейчас валютный курс очень странный. Идут огромные экспортные доходы от нефти и газа, долларов и евро полно, а импорт уже просел, процентов на 20 как минимум. Спрос на доллары и евро сократился. И то, что мы имеем, искусственная ситуация, поскольку нельзя из России вывезти валюту, допустим, для иностранцев, которые что-то производят. Это потеря конвертируемости рубля и, как следствие, неадекватность курса. Примерно понятно, как Центробанк с этим будет дальше работать: будет снижаться порог обязательной конвертации валютной выручки экспортерами в рубли, и это будет стимулировать ослабление рубля.

Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!