К своему 80-летию в прошлом году Вениамин Смехов подарил себе 848-страничную книгу "Жизнь в гостях", основанную на заметках и дневниках, которые вел всю жизнь. Наконец нашлось время отредактировать ее и издать. Смехов с детства стремился стать писателем — чувство слога досталось ему в фамильный дар. Пандемийное заточение позволило найти время для редактуры и издания обстоятельного рассказа о своей жизни, которую Смехов помнит начиная со "дня крика и плача" 9 мая 1945 года — это событие позволило ему увидеть отца, ушедшего воевать и вернувшегося после победы.
Смехов рассказывает о своем актерском пути. В 17 лет его настолько потрясло известие, что его не аттестуют для второго курса Щукинского училища, что он упал в обморок. Но не сдался. В итоге стал отличником по мастерству актера… Четверть книги посвящена Театру на Таганке. И конечно, не забыта роль, принесшая Смехову всесоюзную любовь и славу — режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич отвоевал право, чтобы Атоса сыграл именно этот актер…
С тех пор Вениамин Борисович вышел далеко за рамки профессии, проявив себя в качестве режиссера, сценариста, телеведущего, литератора и исполнителя невероятного количества аудиоспектаклей и аудиокниг. Он работал во многих странах мира и на многих языках. При этом все реже возвращаясь к тому, с чего начинал.
Роль в спектакле Театра наций "Иранская конференция" стал для Смехова предложением, от которого невозможно отказаться. В пьесе Ивана Вырыпаева представители датской интеллектуальной элиты собрались в Копенгагене, чтобы обсудить нарушение прав и свобод человека, казни, пытки и военные конфликты на Ближнем Востоке. Постепенно вопросы о том, кто виноват в противостоянии на планете, сменяются размышлениями о человеке и смысле жизни, о личном и сокровенном… Герой Смехова — великий датский дирижер и почетный гражданин Паскуаль Андерсен — человек, чьи слова изучают в школах Дании, при этом преисполненный трагического предчувствия конца света и исключительной иронии к самому себе.
Перед спектаклем Смехов принял участие в мероприятии по награждению премией "Золотая маска" лучшего латышского сценографа Андриса Фрейбергса. После церемонии театральные деятели вдруг о чем-то очень эмоционально разговорились. После этого все наше намеченное интервью пошло не по плану, а по спонтанному и очень неожиданному сценарию самого Вениамина Борисовича. И внезапно прервалось появлением строгого директора, заботящегося о здоровье актера, недавно получившего серьезную травму руки…
- Что вы так оживленно обсуждали с нашим Фрейбергсом?
