Женщина в трико? На моем доме?
- Мы все переживали трагическую кончину Майи Михайловны Плисецкой…
- Знаете никакой трагедии в ее кончине нет. Она прожила долгую жизнь, дожила почти до 90 лет, прекрасную творческую жизнь, написала две книги, создала множество постановок, станцевала ведущие партии, была директором балетных трупп в Риме и Мадриде, была награждена множеством наград как у себя на родине так и в других странах мира. В Испании, Японии, Италии, и не только. Была музой Пьера Кардена. Она была несколько раз замужем, в том числе за прекрасным композитором Родионом Щедриным, который создал специально для нее балет "Кармен" в котором она блистала столько лет. И я считаю, что жизнь Майи Михайловны была может в чем-то и сложной, но и очень счастливой, ведь она познала успех и мировое признание. Стала легендой еще при жизни. Все мы когда-то уходим. А уйти так коротко…
Я расскажу, как это было. Последний раз они были с Родионом на футбольном матче, в Германии. После матча ей стало плохо, она потеряла сознание и попала в больницу. И когда она пришла в сознание, то увидела Родиона. И когда он спросил ее: "Узнаешь ли ты меня?" Она сказала: "Я тебя обожаю!", улыбнулась, и умерла. Я считаю, что каждый человек должен мечтать о такой смерти: в любви, рядом с близким человеком, быстро, не мучаясь, не будучи прикованной к кровати.
После этого я множество раз был возле подъезда ее дома, в Мюнхене и возлагал цветы, потому что все ждали кремации, которой так и не произошло. Родион Константинович до сих пор строжайше хранит тайну того, в какой день он произвел эту кремацию. Потому что ее пепел вместе с его пеплом в какой-то день после смерти их обоих будет развеян над Россией…
Ее подъезд был завален цветами, горели свечи. И все это дико не нравилось соседу-арабу из Эмиратов, который был против того, чтобы на подъезде висели фотографии Майи Михайловны в пачке. Он сказал: "Как? Фотография женщины в трико висит на моем доме!" Ему с его арабской ментальностью невозможно было даже и представить, что это великая балерина, потому что в Эмиратах нет искусства балета, есть только искусство танца живота, а это, согласитесь, совсем не тоже самое. Я сам видел этого араба, он выходил из своей квартиры со своими охранниками, был очень недоволен. Это был эмир какого-то очень высокого ранга. Я приходил, оставлял цветы и записку на своей открытке. Открытки каждый день воровали. Видимо фанаты решили так: ну хоть открытку Васильева утащим!
Она была удивительная женщина. Я с ней работал несколько раз, участвовал в съемках фильма для французского телевидения, который частично снимали в моем доме в Литве. Она была моей гостьей в литовском доме, это для меня очень важное событие. Я делал для нее костюмы для балета "Лебединое озеро", оперы Висбаден. В свое время, в начале 80-х годов она заказывала у меня три костюма для балета "Чайка", в Париже, и я рисовал для нее эти костюмы. Она подарила мне несколько платьев от Пьера Кардена из своей коллекции, и костюм Коко Шанель, который Шанель сама ей подарила.
"Если бы я не была так ленива, я бы сделала мировую карьеру"
Мы часто встречались с Майей Михайловной в Париже и в Лондоне и в Литве и в России. Я видел ее на сцене, застал ее триумф, видел ее на сцене Большого театра, у Пьера Кардена, с которым они так близко дружили, на гастролях в Лондоне, в Японии. Это все для меня прекрасные воспоминания о величайшей балерине 20 века. Она прожила очень красивую жизнь, и достойна была памятника при жизни, а после смерти уж точно. И я бы мечтал только чтобы у всех творческих людей была такая насыщенная жизнь и такой ответ публики — ее любили и боготворили. Но было за что. Она действительно несравненна в своей технике, в своем артистизме, в своем драматизме, любви к музыке.
И я понимаю почему она была так зла на советскую власть — ее отец был расстрелян, а мать осуждена на 7 лет лагерей в Казахстане как дочь врага народа. Майя Михайловна была лишена материнской ласки после рождения. И воспитывала ее тетка, балерина Суламифь Мессерер. И долгие годы, пока Майя не достигла пенсионного возраста, а в балете пенсия приходит в 37 лет, ее не выпускали за границу, потому, что очень боялись, что она там и останется, как это сделал в свое время Рудольф Нуриев. И вот когда она им показалось, что уже она старовата — они разрешили ей гастролировать.
Я помню, как то она сказала такую фразу: "Если бы я не была так ленива, я бы сделала мировую карьеру. Для нас ее карьера уже мировая, но ей казалось, что она могла бы сделать еще больше. Она видела свой потрясающий потенциал. Я вспоминаю ее с огромной любовью, как уникальную персону с потрясающей жизненной силой и потрясающим творческим зарядом — она во всем видела красоту. Я вижу артистов, которые художники только в рабочее время, а после работы они так приземляются, что превращаются в совершенно банальных низменных персонажей. У нее этого не было. Она была художником и артисткой все 27 часов в сутки, всегда. Она даже спала художественно.
Музей Плисецкой у озера с лебедями
- Вы упомянули как-то, что хотели бы создать музей Майи Плисецкой в Литве..
- Когда-то я был очень близок с ней и часто бывал у нее дома, в Литве, в Тракае, а ее домоправительницей была Наташа Калашникова, которая, кстати, родственница изобретателя автомата Калашникова. И Майя сказала: "После нашей с Родионом смерти здесь будет наш музей. Наташа будет в нем директором, а вы, Саша, будете вместе с ней все это организовывать". Время покажет, как оно в итоге случится. Во всяком случае Родион жив, он время от времени пользуется этим домом. Но я не отвергаю такой возможности, что когда-нибудь в их особняке в Тракае, куда уже возят людей на вертолете и сверху долго кружат над озером с лебедями возле которого они жили, показывают где они жили, будет музей.
- Как это пережил Родион Константинович? Держится?
- Я думаю он держится и оберегает себя от излишних эмоций. Осенью будет 90 лет со дня рождения, и возможно, что Большой театр и Мариинский захотят сделать какой-то гала-концерт, посвященный ей. И я не уверен, что он разрешит. Я знаю что сейчас планировался гала-концерт со звездами балета на Лазурном берегу, в Ницце. И Родион запретил его проводить. Ему написали оттуда, а он сказал "нет, я не хочу". Думаю, это связано с эмоциями. Для него даже увидеть любимого человека на сцене, в кино возможно будет душевной травмой. Мы не имеем права судить, но я понимаю, что он оберегает себя. Дайте времени пройти, ведь еще и 40 дней не прошло… Все это еще слишком свежо.
Потом, я уверен, мы еще будем праздновать ее столетие, и у меня еще будут десятки интервью на эту тему.
Бриллианты и платья великой балерины
Она была общительным человеком. У нее была масса поклонников. Она любила раздавать автографы, любила раздавать подарки. Многим балеринам она дарила бриллиантовые серьги. Лично я знаю трех, это Сильви Гием, знаменитая французская балерина, она ее увидела на сцене в театре Авиньон, пришла в гримуборную, вытащила из ушей сережки и подарила, Валентина Козлова, балерина Большого театра, которая осталась в Нью-Йорке, кажется, и литовская балерина Эгле Шпокайте, ей она тоже подарила сережки из ушей. Возможно, это был ее такой творческий обычай.
Очень многим она дарила свои платья. Платья Плисецкой достались Ахмадуллиной. Ее кузен, Борис Мессерер был женат на Белле. У Беллы было много платьев Майи, и одно из них платье 60-х годов, которое не подошло Белле мне в коллекцию передала дочь Беллы. Знаю, что у Эгле Шпокайте есть 4 платья Майи. У нее был большой гардероб, и она охотно раздавала его разным людям. Хотела, чтобы это осталось. Она бесконечно фотографировалась. Очень много снималась в фильмах — художественных и документальных, я только и слышал в Литве как она говорила: "после вас приедут японцы, затем чешская киностудия". То есть все это было запланировано.
Бесконечные интервью, она была очень востребована. И ей нравилось это…
