20 и 21 февраля на сцене Национального театра будет гостить спектакль "Chotto Desh" ("Маленькая Родина") одного из самых лучших хореографов современности — британца Акрама Хана. В этом балете языком танца рассказана очень личная история, в которой тесно-тесно переплетаются два абсолютно непохожих мира: Бангладеш, откуда эмигрировала семья Акрама Хана, и Великобритания, где он родился и вырос. А еще "Chotto Desh" невероятно красив, что неудивительно – ведь визуальный ряд и спецэффекты создавал Тим Йип, обладатель "Оскара" за фильм "Крадущийся тигр, затаившийся дракон".
Еще в прошлом веке многие мыслители говорили об инфляции слов, о том, что всё уже сказано. Да и верить сказанному сейчас становится все трудней и трудней. Возрастает ли в этой связи роль танца – искусства бессловесного?
Танец выражает то, что слова часто не могут передать. Это отдельный язык. Он затрагивает эмоции и идеи, которые зачастую для слов слишком сложны.
Когда вы читаете что-то — книгу или новости, задумываетесь ли, как это могло бы выглядеть в танцевальной постановке?
Не всегда. Да, бывает, что меня вдохновляет мир вокруг — будь то телевидение, кино или книги. Бывает, что столкновение с ним дарит идеи будущих спектаклей. Именно так, извне, пришли замыслы "Until The Lions" и "Outwitting the Devil". Но далеко не все мои работы напрямую связаны с окружающей реальностью. Многие есть плод чистого воображения.
Для вас мир классического балета и мир contemporary dance — два очень разных мира или общее метафизическое пространство для самовыражения посредством танца?
Они различаются по форме и структуре, но оба имеют в основе движение и интерпретацию. Именно поэтому мне нравится работать с такими компаниями, как English National Ballet ("Creature" и "Жизель"): балетные танцовщики привносят что-то совершенно новое в мою хореографию. Я вырос на индийском классическом танце, и для меня это очень увлекательно -- исследовать классический танец много рода, наблюдать за тем, как артисты, воспитанные в другой традиции, взаимодействуют с моим пластическим языком.
Что меняется с годами в вашем отношении к танцу, к профессии?
С возрастом приходят мудрость и опыт. Теперь я понимаю важность времени — то, что не полностью осознавал раньше. Поэтому я научился быть более избирательным в том, за что берусь. Мне нужно быть уверенным, что новый проект соответствует моим ценностям и не сковывает моего творческого пространства.
Ваши работы неизменно успешны. Как вам удается сохранять хореографический стиль, не повторяясь при этом?
В данный момент я гастролирую по миру со спектаклем "Gigenis: The Generation of the Earth", где мне выпала честь выступать вместе с невероятными мастерами индийского классического танца. Я также работаю над тем, чтобы адаптировать для закрытых площадок новейшую работу Akram Khan Company "Тикра: ночь воспоминаний". Совсем недавно, 25 января, мы показали ее под звездами, в удивительном древнем оазисе Аль-Ула в Дубае. Визуальное решение создала знаменитая художница Манал Аль-Доваян, под ее руководством над костюмами и сценографией трудились лучшие местные ремесленники. Сочетание традиционных техник с современной эстетикой дает восхитительные результаты…
Для меня важно продолжать экспериментировать, рисковать, сотрудничать с другими творческими личностями, пусть они и смотрят на мир и искусство совсем не так, как я, пусть бросают мне вызов. Этот процесс помогает нам вместе расти как художникам и людям.
Буквально через несколько дней в Ригу приедет ваш спектакль "Chotto Desh". Точно так же, как и "Jungle Book Reimagined", он предназначен не только для взрослой аудитории, но и для детской. Вам легко дается эта универсальность? Или приходится специально придумывать нечто особенное, чтобы быть понятным и интересным для зрителей всех возрастов?
Это то, к чему я стремлюсь осознанно – универсальность. Мне важно, чтобы дети находили в моих работах то, с чем могут себя ассоциировать. В "Chotto Desh" точно найдут. Мы сделали его несколько лет назад, а когда в прошлом году восстановили, то поняли, что спектакль ни на толику не утратил своей актуальности. Он понятен детям, дети на него откликаются, взаимодействуют с ним. То же можно сказать и про людей постарше. "Chotto Desh" связывает разные поколения. Его темы – вне времени, возраст зрителей не имеет значения.
Самый первый вариант спектакля, "DESH", называли вашей глубоко личной работой, вы ставили ее для себя и получили премию Лоуренса Оливье как лучший танцор. Каково было отдавать "DESH" в чужие руки и ноги?
Я не занимался этим сам. Оригинальный "DESH" очень сильно укоренен в реальной жизни — это и в самом деле автобиографическая работа, в ее центре стоит вопрос идентичности. А превращение "DESH" в "Chotto Desh" происходило под руководством Сью Бакмастер. Это она позаботилась о том, чтобы моя история ожила и заговорила через тела других танцоров, это она перевела мой опыт на их язык.
Ваши постановки невероятно кинематографичны. Если бы вы действительно захотели снять фильм, то сделали бы это в Болливуде, Голливуде или как независимый режиссер?
Я знаю, с кем из режиссеров и актеров хотел бы поработать. Где это делать, не так важно. Главное, чтобы у меня было пространство для исследования и свободного воплощения своих идей.
Расскажите, пожалуйста, как вы выбираете артистов для своих постановок. И о вашем сотрудничестве с Натальей Осиповой, которую мы скоро увидим в Риге.
У меня есть команда, с которой я работаю постоянно, и есть новые, но тоже неслучайные люди -- я нахожу их через тех, с кем уже сотрудничал, или просто привлекаю к своим постановкам, увидев где-то на стороне. Получается, мы так или иначе связаны. Что до Натальи Осиповой, то наш с ней дуэтный номер появился благодаря проекту BBC "Dancing Nation". Мы станцевали "Mud of Sorrow" во время локдауна. Наталья замечательная.