Волков - один из основателей интернет-холдинга SDVentures, на счету которого разработки и инвестиции в такие известные онлайн-сервисы, как музыкальное приложение для смартфонов Shazam (по звуку распознает название и автора музыки), помощник в поиске попутчиков TripTogether, сервис для знакомств на основе астрологических прогнозов Dating.com, платформа для изучения иностранных языков LinguaLeo, социальная сеть для соседей StreetLife и многие другие…
До недавнего времени у SDVentures было пять офисов - московской, минский, гонконгский, нью-йоркский и медельинский. Европейский решили открыть в Риге. Необычное кредо компании - создание арт-объектов, в которых современное искусство вступает в связь с инновационными технологиями, рождая некий высший смысл (When Art & Technology Collide). Эта тема развивается в союзе со многими известными современными художниками.
Кроме того, холдинг основал и поддерживает Московский центр исследования сознания при философском факультете МГУ. К примеру, в прошлом году Дмитрий Волков устроил экспедицию к берегам Гренландии, посвященную "проблеме сознания и свободы воли в аналитической философии" - на борт парусной шхуны были приглашены выдающиеся современные философы Дэниел Деннет, Дэвид Чалмерс, Пол и Патриция Чёрчленд.
Биография Дмитрия Волкова заслуживает того, чтобы быть рассказанной отдельно - возможно, кого-то она вдохновит на поиски и подвиги…
Начало.'Я был сыном Меньшова и меня взял в заложники Розенбаум'
- В детстве я был увлечен театром, играл в одном из первых мюзиклов в Московском ТЮЗе - сказку про семеро козлят на музыку рок-оперы Ллойда Вебера "Иисус Христос суперзвезда". Из этого театра я попал в другой мюзикл. На этот раз Бродейское шоу, которое поставил американский хореограф Жак Д'Амбуаз. Почти год мы репетировали в Москве, а потом отправились на полтора месяца в Нью-Йорк. Железный занавес тогда только рухнул - Россия была в топе.
Там же в ТЮЗе меня вычислил и режиссер Всеволод Плоткин, который в 14 лет предложил сыграть главную роль в боевике "Чтобы выжить" - роль сына отставного офицера (Владимир Меньшов), которого эмиссар партийной мафии (Александр Розенбаум) берет в заложники. Гонорар был довольно большим. На значительную часть суммы я купил в антиквариате рукописную Библию 18-го века. Меня уже тогда интересовали вопросы бытия и сознания. Сегодня мог бы ее продать за астрономические деньги, но не могу - храню.
Моя роль выиграла премию фестиваля "Созвездие-93", в которую входило путешествие на пароходе по Волге со звездами кино. Именно тогда я увидел воочию оборотную сторону звездной жизни: масштабные празднования и алкоголь, раздутые эго и дефицит личного времени. И я подумал, что это совсем не то, к чему хотелось бы стремиться. В 17 лет я знал, что не хочу такой карьеры, и поступил на истфак МГУ.
Технологии. 'Усатый дядька вышел из башни Кремля и забрал у меня дискету'
В университетские годы я работал сразу на двух-трех работах - ни от чего не отказывался. Преподавал каратэ детям, трудился помощником американского дизайнера ночных клубов, а по ночам… переводил американскому пастору, откликнувшись на объявление.
Мои обязанности заключались в том, что я нес тяжелый мешок с Библиями в квартиры задумавшихся о вечном московских домохозяек, а потом переводил на русский американскому пастору. У нас обычно все начиналось с застолья, а потом переходило в беседу. Я выглядел очень молодо и, видимо, был похож на ангела. Ритуал заканчивался эйфорией - мы пели гимны, а потом кто-то обязательно крестился… в ванной. За час работы мне платили один доллар.
Даже со своей подружкой я встречался, не переставая работать: в свободные часы мы "подрабатывали" на собственной машине - возили пассажиров. Вернувшись домой, могли вместе переводить на заказ книгу по экономике с английского.
В общем, я не мог представить себя не работающим. Мне был интересен любой опыт. И энергии было очень много. На заработанные деньги я сначала покупал одежду, а потом стал вкладывать в компьютерную технику и ее апгрейды.
Особенно меня завораживали компьютерные сети. Помню свой первый контакт с товарищем по университету через модем. На своем экране я вдруг увидел "Привет, Дима!". Это стало одним из ярких событий моей жизни. Потом были бибиэски (Bulletin Board System), FidoNet и, наконец, глобальная сеть.
Как-то один из клиентов предложил работу: можешь перевести с ColdFusion на ASP? Что это такое, я не знал, но когда он сообщил, что это может стоить две тысячи долларов, меня это очень заинтересовало. Я понимал, что за эту сумму могу перевести всего Толстого с французского или английского на русский. Он согласился. Договорились на пять месяцев.
Оказалось, мне надо перевести с одного языка программирования на другой. Нашел в газете объявление, в котором некто предлагал услуги программиста и позвонил - мне назначили встречу у… Кремля. В назначенное время прямо из башни вышел усатый мужчина, забрал дискету и вернулся в Кремль. Позже выяснилось, что он действительно работал в Кремле, но платили там так мизерно, что приходилось халтурить на стороне. Через два-три года он перешел работать ко мне.
Собственно, так и началась моя компания. Сначала наши программисты делали разные работы на заказ, потом разрабатывали и предлагали на рынке свои продукты, затем вступили в связку с технологическими компаниями и инвесторами и стали привлекать идеи, проекты и финансы со стороны.
Искусство.'Мы были служителями обезьяны, проповедующей свободу'
- Наверное, мой юношеский отказ от мира искусства все же был не окончательным. Когда поставили бизнес на ноги, возникла мысль совместить культуру с интернет-технологиями. Создавать коллекцию, посвященную одному художнику, идее или стилю, мне было бы скучно. Меня интересует искусство, с которым можно взаимодействовать. В частности, перформансы, в которых я сам участвую.
Один из таких актов искусства, отражающий мое увлечение философией, мы осуществили с художником Олегом Куликом (известный широкой публике, как человек-собака, - Прим. Ред.). В качестве основы для текста я использовал статью, подсказанную мне моим научным руководителем, В. Васильевым. Это статья Эдварда Мура "Строгое доказательство существования внешнего мира". Мы играли партию в пинг-понг на прозрачном столе, под которым лежали пара юношей и пара девушек в одеяниях наподобие тибетских монашеских ряс и зачитывали после каждого пропущенного мяча фрагмент из переработанной мной работы Мура.
В октябре на фестивале современного искусства Burning man в пустыне штата Невада мы представили еще один наш с Олегом совместный экспонат - гигантский симбиоз орангутанга и робота весом в две тонны Оракул-танг. Обезьяна умеет разговаривать и реагирует на публику.
Для Олега это образ безумца и пророка, заключенного в тюрьму языковых ограничений, а для меня - художественное выражение двух научных идей: эволюции и механистической природы жизни. За судьбой Оракул-танга следит огромное число людей. Последний раз она выступала на фестивале New Wave в Нью Йорке, а вскоре отправиться в Россию.
В ноябре на открытии нашего рижского офиса мы провели выставку Superconduction ("Сверхпроводимость"), на которой эстетика экcпонатов гармонично сочеталась с интересными технологическими решениями. Скажем, Silk Дмитрия Морозова - это автоматизированный музыкальный инструмент, в котором каждый звук отражает транзакцию на рынке виртуальной валюты биткойнов. Натяжение струн зависит от курса биткойнов в отношении ведущих мировых валют - долларов, евро, фунтов… Название работы Silk намекает на Великий шелковый путь будущего - в сетях. К слову, в теневой части интернета долгое время существовала нелегальная биржа Силк-роуд, на которой биткойнами рассчитывались в том числе и за наркотики, оружие, порнографию. Владельцу этой биржи Уильяму Ульбрихту в США дали пожизненное заключение. Так что инструмент Морозова - со зловещим оттенком.
Наша компания инвестировала и в инсталляцию латышских художников Talk To Me - онлайн-интерфейс, который позволяющий людям на расстоянии общаться с растениями. Ведь если посмотреть в соцсети, там люди (и я не исключение) занимаются лишь тем, что тешат свое эго, выкладывают все, что покажет их в лучшем свете. Люди стали прятать в пыльный чулан свои проигрыши и страхи, а напоказ - лишь голливудские улыбки и чекины на островах. А вот растение, как и домашнее животное, не нуждается во лжи, перед ним не надо распускать перья. И в этом общении больше подлинного, что является своеобразным противоядием раздувающемуся эго. Объект Talk To Me свяжет все шесть офисов нашей компании, но к общению могут смело присоединяться и люди со стороны.
Пользуясь случаем, портал Delfi попросил Дмитрия Волкова рассказать, что он думает о самых нашумевших художественных акциях последнего времени - антипутинское выступление PussyRiot в храме Христа Спасителя, нарисованном арт-группой "Война" гигантском фаллосе на разводному мосту в Санкт-Петербурге, смертельных карикатурах от Шарли Эбдо, актах членовредительства и поджоге двери ФСБ от Петра Павленского ... Можно ли их считать искусством и, в связи с этим, освобождать от преследования властями?
- Общепринятое определение, что искусство - это отражение художника реальности. Но это не оценка, а именно отражение. На мой взгляд, когда искусство начинает вещать, что хорошо, а что плохо, оно перестает быть искусством, а становится пропагандой или инструкций., наподобие плаката "Ты записался добровольцем?". Тут художник переходит границу мира творчества и входит в мир политики и власти, что мне в принципе не интересно.
Можно ли назвать искусством акции Pussy Riot? Для меня это скорее люди с гражданской позицией. Основной оценщик их актов творчества - гражданское общество, а не критики и искусствоведы. Хотя, окончательное заключение, являются ли подобные акции искусством, сделает история. Нельзя исключать, что в конечном счете, пение в балаклавах породит новую школу в искусстве, как "Черный квадрат" Малевича породил целое направление - авангард, в котором стали работать многие художники.
Еще один момент. Если мы объявляем какое-то действие актом искусства, освобождает ли это художника от ответственности - уголовной, гражданской, моральной? Я думаю, нет. Художники не перестают быть гражданами общества. И если в процессе создания произведения они наносят вред другим, то это и надо расценивать, как поступок, который нанес вред. Даже если именно в этом вреде заключено какое-то художественное значение.
Если честно, мне вообще не нравятся акции, которые могут спровоцировать агрессию. Все же произведения искусства создаются, чтобы их пережить, а потом созидать. В людях есть много доброго и много злого. Усиливать злое сегодня особенно опасно. Слишком хрупок мир. Мне бы не хотелось участвовать в том, что может закончиться ненавистью, обвинениями, выстрелами
Недавно на выставке Андрея Бартенева я увидел очень хороший экспонат - осьминог, у которого из каждого щупальца выходит колонка. Произносишь "Я тебя люблю", и это сообщение распространяется во все концы. И не важно кому конкретно человек это говорит, но это важная фраза, которую надо почаще говорить, чтобы люди меньше стреляли.
