"Я не знал секса до 37 лет, и теперь я жалею об этом"  (1)

Я оставался девственником почти до 40 лет. Не имею понятия, много ли в мире еще таких людей. Но я чувствовал себя так, как будто на мне стоит клеймо.

Я был ужасно застенчив, постоянно нервничал, но при это я не находился в изоляции. У меня всегда было достаточно друзей и подруг, просто никогда дружеские отношения не переходили в интимную близость.

В старших классах школы вокруг меня было немало девочек и женщин, но я никогда не подкатывал к ним, хотя, наверное, это было бы естественно.

К тому времени, как я поступил в университет, мой тип поведения окончательно сложился — я не ожидал никаких отношений и не искал их. Во многом из-за низкой самооценки и подспудного чувства, что никто не сочтет меня привлекательным.

Я никогда не разговаривал об этом с друзьями, а они не спрашивали. А если бы спросили, я бы их, честно говоря, отшил, потому что к тому времени уже сильно стыдился того, что я до сих пор девственник.

Наверное, нельзя сказать, что общество осуждает людей, не занимающихся сексом. Но думаю, все равно, если что-то воспринимается как выходящее за рамки нормы, то легко начать считать это каким-то извращением.

В культуре постоянно подчеркивается, как важно пользоваться успехом у женщин: популярные песни, фильмы, кино для подростков — очень часто они рассказывают об отношениях в юном возрасте, и существует стойкий культурный стереотип о том, как "становятся мужчиной". Мне вспоминается сразу песня Фрэнки Валли "Oh What a Night" Фрэнки Валли — ее смысл в том, как женщина берет и превращает юношу в мужчину. Все это заставляло меня стыдиться самого себя.

Почти у всех моих друзей были девушки. Я издали наблюдал, как они заводят отношения и как потом женятся. Капля за каплей это разъедало мою самооценку все больше.

Я был одинок и в депрессии — хотя тогда этого не осознавал. Возможно, причина была в отсутствии сексуальных отношений, но также и в том, что близких доверительных отношений ни с кем у меня тоже не было.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что в течение 15 или 20 лет ко мне ни разу даже не прикоснулось человеческое существо, никто ни разу меня не обнял и не взял за руку, если не считать, конечно, ближайших родственников: мамы, папы и моих сестер. Кроме них, никакого физического, близкого контакта не было вообще. Так что тут дело не только в сексе.

Если я видел девушку или женщину, которая мне нравилась, я не чувствовал волнения, возбуждения или удовольствия — вместо этого сразу накатывала грусть и печаль. Все было безнадежно.

При этом у меня не было страха — я не боялся быть отвергнутым, сама идея была бессмысленна — я был совершенно уверен, что никто не ответит взаимностью на любую симпатию, которую бы я проявил.

У меня было стойкое ощущение, что женщина имеет полное право жить своей жизнью, ходить по ресторанам и в кино без того, чтобы ей постоянно предлагали вступить в сексуальную связь.

Я часто заводил приятельские отношения с женщинами, к которым меня влекло. Наверняка большая часть из них даже не подозревала о моих романтических чувствах.

Тогда я был полностью уверен, что не интересен им как мужчина. Если смотреть на это сейчас, с высоты моего опыта — честно, не знаю. Я не обладал той самоуверенностью, которая делает мужчину привлекательным, — это точно.

Женщины никогда не приглашали меня на свидания — хотя вот это было бы здорово! Возможно, в мое время это было еще не принято, как сейчас?

К своим 35 годам я уже впал в клиническую депрессию, ходил к терапевту. Мне выписали антидепрессанты, и я начал посещать сеансы психотерапии. И вот тут все начало меняться.

Во-первых, я приобрел немного уверенности в себе через психотерапию. Во-вторых, думаю, антидепрессанты подействовали — мне кажется, они слегка дают такой эффект, как будто это таблетка от застенчивости. Плюс я немного повзрослел и поумнел.

Неожиданно для самого себя я пригласил девушку на свидание, и это потом вылилось в кратковременные отношения.

Помню, как я нервничал на первом свидании. Но при этом мне очень нравилось. Так что я пригласил ее еще раз, она сказала "да", и у нас начало что-то наклевываться.

Через несколько недель после первого свидания у нас возникла физическая близость. Есть много клише про подростков, которые неумело и неловко все делают в постели: ну, я уже не был подростком, и, как выяснилось, прекрасно знал, что делать. И также выяснилось, как это приятно и восхитительно.

Некоторые говорят, что в первый раз им совсем не понравилось, но у меня все было хорошо.

Я не сказал ей, что был девственником. Но если бы она спросила, то я бы не стал скрывать.

Свою жену я встретил полтора года спустя, на работе. Я обратил на нее внимание ее сразу же. Она была очень привлекательная, у нее были красивые большие глаза и потрясающий мечтательный взгляд.

Я напрямую ее не стал приглашать, но спросил у общей знакомой, нет ли у нее кого-то. В итоге эта знакомая сыграла роль посредника или свахи между нами.

Она была необыкновенной.

Мне повезло, что она меня полюбила, она подарила мне полную и безусловную любовь — это редкость. Мне очень повезло, что это случилось в моей жизни.

Когда я рассказал ей мою историю с сексом, она спокойно это приняла, не увидела в этом ничего диковинного — все было хорошо. Между нами была очень крепкая эмоциональная связь, и в ней не было ни грамма критичности. С ней во всем было легко и просто.

Мы были женаты 17 лет. К прискорбию, она скончалась около трех лет назад. Это была большая травма для меня.

Меня всегда преследует чувство, что я встретил ее слишком поздно и потерял ее слишком рано. Но опять же я не уверен, что она нашла бы меня привлекательным, если мы познакомились в молодости.

Я не знаю, каково это — быть юным и влюбленным, я не знаю, как это — вступать во взрослый мир вместе с человеком противоположного пола, этого времени веселья и экспериментов у меня не было — это вызывает у меня чувство сожаления.

Так что первое, что я скажу человеку в моей ситуации, — отнесись к этому серьезно.

И если мы видим, что у кого-то в жизни такое происходит, надо вмешиваться. Как именно вмешиваться, я, честно говоря, не представляю, потому что, если бы мне тогда начали задавать вопросы, я бы отрицал проблему. Но кто-то должен такое замечать и не пускать на самотек, не проходить мимо.

Самое страшное, что такие люди, как я, совершенно незаметны для окружающих, и никто не знает, что у них в жизни происходит.

Мы все переживаем за молодежь, если они начинают заниматься чем-то опасным — наркотики, поножовщина, ранние сексуальные связи и тому подобное. А если кто-то чем-то не занимается — то это нас не беспокоит.

Но если среди ваших знакомых есть кто-то, у кого никогда не было девушки или парня, может быть, не стоит сразу делать вывод, что они сами так захотели.

Попытайтесь поговорить, проявите участие — наверное, не спрашивая в лоб: "Почему ты ни с кем не ходишь на свидания?" — но выказывая поддержку, ободрение; можно объяснить, что всегда есть страхи и сомнения, когда первый раз приглашаешь кого-то встретиться. Что это нормально — нервничать, но так же нормально испытывать сильное желание быть рядом с другим человеком.

Все эти чувства — часть человеческой природы, и если ты отказываешь себе в этом, то отказываешь себе в важной части человеческого существования.

Более всего тревожит, что после того шума, который поднялся вокруг "Выцел" в связи с нападением в Торонто, те люди, кто еще находится в поисках любви, могут почувствовать на себе клеймо и позор.

В обществе может утвердиться идея, что те, кто еще не нашел любовь, социально отсталые или какие-то странные. Я считал себя абсолютно нормальным человеком до того времени, когда я нашел жену, и остался нормальным после этого — я не изменился. Во мне нет ничего странного и необычного.

Множество людей ищут любви и секса, и они не переполнены злобой. Будет совершенно неправильно связывать мотивы напавшего в Торонто и мотивы людей, которые ищут удовлетворения нормальной человеческой потребности в отношениях.

Нет никакого гарантированного права на то, чтобы быть любимым и любить, но стремиться к этому имеет право каждый. А если в жизни нет любви, в том числе физической, это не вина этого человека. Просто так сложились обстоятельства.