В результате суд принял компромиссное решение: снял с Цискаридзе одно из двух взысканий, наложенных на него Большим театром - от 5 февраля. Второй выговор, от 20 февраля, был признан законным, сообщает "Интерфакс".
Сегодня суд огласил лишь резолютивную часть решения. Как следует из решения, суд признал незаконным взыскание, наложенное на артиста за интервью газете "МК", в которой Николай Цискаридзе говорит о своей не причастности к нападению на худрука балетной труппы Большого театра Сергея Филина. Полную версию постановления стороны получат 18 апреля.
Цискаридзе заявил, что будет добиваться отмены всех взысканий. "Я не вижу разницы между выговорами", - сказал он журналистам. "Эта травля артистов, которая продолжается уже не первый год", - сказал танцор.
Он не стал отвечать на вопрос, ожидает ли своего увольнение: "А кто его знает".
Адвокат Цискаридзе Светлана Володина заявила, что решение будет обжаловано.
Со своей стороны представители администрации Большого театра заявили, что согласны с решением в части, признавшей одно из взысканий законным, и будут обдумывать, подавать ли жалобу.
Вы сейчас с кем разговариваете?
Страсти в зале суда в ходе выступления сторон заметно накалились. Общаясь с представительницей Большого театра, Цискаридзе заявил на заседании следующее, свидетельствует "Коммерсант FM": "Я и есть Большой театр. Вы сейчас с кем разговариваете? С артистом балета или с булочницей?"
Процесс вообще быстро вышел за рамки выговоров артисту. Обсуждали не только интервью Цискаридзе, но и то, что зарплаты в Большом зависят, по словам танцора, от лояльности артистов к гендиректору театра Анатолию Иксанову.
Артист пояснил, что работает в Большом 21 год и в течении этого времени ни разу не видел свой расчетный лист и в принципе не знает, сколько он получает. Однако судья Евгений Комиссаров прервал объяснения Цискаридзе, заметив, что зарплата артиста не является предметом спора.
Цискаридзе также заявил о том, что помощь при травмах в театре не оказывается, перечислял все то, что находится в аптечке Большого театра.
На суде также выяснилось, что первый выговор танцору был вынесен после того, как на Цискаридзе "написал донос" один из сотрудников Большого театра. Только после этого руководство заинтересовалось интервью артиста и вынесло ему первое взыскание.
Мировой не получилось
Ранее сегодня Тверской суд Москвы принял отказ сторон от возможности заключить мировое соглашения в рамках иска премьера балетной труппы Николая Цискаридзе к Государственному академическому Большому театру (ГАБТ). В иске Цискаридзе просил отменить дисциплинарные взыскания в виде выговоров, которые были ему сделаны дважды в феврале этого года.
Администрация театра считает, что была вправе принять правила внутреннего распорядка и не вышла за пределы своей компетенции, запретив артистам выступления в СМИ без предварительного согласования. Сторона Цискаридзе заявила, что ограничения на публичные высказывания неконституционны, а какого-либо реального нарушения трудовой дисциплины премьер балета не совершал.
В начале этой недели сообщалось, что Большой театра предложил Цискаридзе заключить мировое соглашение, но сегодня на суде адвокат танцора Светлана Володина опровергла это, заявив, что Большой театр лишь требовал отозвать иск. В объяснении она отметила, что театр не предоставил никаких доказательств нарушения Цискаридзе правил внутреннего распорядка.
В свою очередь представитель ГАБТ Алина Кудрявцева заявила, что Цискаридзе в обмен на отзыв иска просил не только снять с него выговоры, но и публичных извинений, а также включить его спектакли в репертуар театра на апрель месяц.
На что ей возразил сам Цискаридзе. "Вы сейчас говорите неправду, я не мог просить о спектаклях, так как репертуар составляется в феврале, а касательно извинений, я лишь сказал, что если взыскания будут сняты, то передо мной, наверное, кто-то должен извиниться", - сказал он.
Создал Большому имя и потом пострадал
Премьер балетной труппы Николай Цискаридзе сожалеет, что ему "пришлось встать в один ряд с теми, кто создали имя Большому театру и потом терпели несправедливость". Об этом он заявил сегодня в ходе прений в Тверском суде Москвы.
Он отметил, что сам ничего не говорил и не договаривался с прессой об интервью, а лишь отвечал на вопросы журналистов. При этом он заметил, что все факты, о которых он говорил, может доказать.
"Я утверждаю, что это было не в рабочее время, я не обращался ни к одному журналисту, я сегодня впервые нахожусь в здании суда, на судебном заседании и никогда не думал, что мне придется тут быть", - сказал в заключительной речи Цискаридзе.
По его словам, Иксанов сам заявлял, что хочет уволить артиста, но у него нет оснований, и он их собирает. "Это не первая его попытка, так как в прошлом году он попытался досрочно расторгнуть со мной соглашение из-за моей преподавательской деятельности, но это ему не удалось", - пояснил артист. В заключении он еще раз попросил суд удовлетворить его исковые требования.
Его адвокат Светлана Володина поддержала позицию своего доверителя, отметив, что ГАБТ своей цензурой нарушает конституционные права сотрудников.
В свою очередь, представители театра возразили, что не ограничивают Цискаридзе в свободе слова, а лишь требуют общаться со СМИ в рамках тех ограничений, которые установлены во внутренних правилах ГАБТа. "Эта цензура никак не ущемляет конституционных прав актера", - сказала представитель театра Анна Иванова.
У меня железобетонное алиби
Артист также выразил недоумение по поводу того, как он может быть связан с нападением на худрука балетной труппы Большого театра Сергея Филина. "На протяжении двух месяцев я не могу понять, как я могу быть связан с этим преступлением. Если вы посмотрите интервью нашего директора, который всячески намекает на мою причастность к этому преступлению и всячески пытается меня оскорблять, поэтому я не понимаю, почему вы обвиняете меня, но не обвиняете господина Иксанова в нарушении корпоративной этики", - сказал артист.
"У меня железобетонное алиби, на момент нападения на Филина я был на глазах у тысяч людей, и мне непонятно, почему меня обвиняют или намекают на мою причастность к этому", - сказал Цискаридзе. "Относительно моего якобы нагнетания (о чем шла речь в интервью Иксанова, которое было приобщено к иску), я не понимаю, как мои высказывания о реконструкции Большого театра, о его художественной политике могут подвигнуть кого-то к такому преступлению".
В ответ на это представитель театра Анна Иванова пояснила, что руководство не ограничивает своих сотрудников в общении со СМИ, но просит разделять свои высказывания на негативные и информационные. Иванова отметила, что слова артиста "дискредитируют театр", добавив, что, согласно Трудовому кодексу, театр может уволить сотрудника после первого дисциплинарного взыскания, но в отношении Цискаридзе это не стали делать после второго выговора.
"Дело не в том, что он сказал, дело в подаче, в форме сказанного, все это можно сказать без обвинений и оскорблений в сторону театра", - считают представители театра.