Семейство Масяни не успевает выехать из Петербурга и прячется от бомб в метро, с ужасом смотря видеоролики о попадании бомб в Исаакиевский собор и на стрелку Васильевского острова. Падает ростральная колонна, рушатся дома. "Как в блокаду", — говорит Хрюндель. Чучуня, дочка Масяни, спрашивает, почему на улице лежит соседка, мама Киры, а ей никто не помогает — а родители не понимают, как объяснить, что ей уже никто не поможет.
Чтобы усилить сходство с блокадой, режиссеры цитируют дневник Тани Савичевой — в конце выживает только Бадя, сын Масяни, и пишет в дневник: "Мама умерла на восьмой день. Дядю Лохматого убил снайпер, когда он бежал к нам. Чучуня умерла вчера, так и лежит. Остался только Бадя".
Опубликованные материалы и любая их часть охраняются авторским правом в соответствии с Законом об авторском праве, и их использование без согласия издателя запрещено. Более подробная информация здесь
