По данным российского оппозиционного телеграм-канала 7x7, такие мемориалы появились не только в Москве, но и в Краснодаре, Санкт-Петербурге, Белгороде, Воронеже (там цветы несут к памятнику детям, убитым нацистами во время Второй Мировой войны), Екатеринбурге, Новосибирске, Омске, Самаре, Ульяновске, Костроме, Владивостоке и Иванове. Российская полиция задерживает тех, кто приносит цветы, а сотрудники коммунальных служб их убирают, но цветы, игрушки, фотографии разрушенного дома и покаянные надписи появляются снова.
Мария Иванова (имя изменено в целях безопасности, поскольку Мария, ее родители и иные лица, упоминаемые в интервью могут подвергнуться репрессиям в России — прим. ред.), 15-летняя московская школьница, 18 января была задержана полицией после того, как попыталась вернуть к памятнику украинской поэтессе Лесе Украинке фотографию разрушенного ракетой многоэтажного дома в Днепре. О том, почему она это сделала, как выглядит жизнь в столице страны-агрессора, о своих чувствах вызванных войной России с Украиной и отношении окружающих к происходящему она рассказала Delfi.
- Откуда вы узнали о мемориале у памятника Лесе Украинке?
- Я читаю Медузу, я подписана на Русскую службу Би-би-си, я читаю "Службу поддержки", "Новую газету" я читаю немножко, ОВД-Инфо читаю.
- Почему вы туда пошли?
- Сейчас в России практически никак нельзя выразить свою политическую позицию, отличную от официальной повестки. И мне казалось, что это такая форма протеста и солидарности [с Украиной] безопасная. Я стараюсь избегать всяких массовых акций протеста, потому что пока еще не несу полностью ответственность за свою жизнь и действия. Я совершенно не рассчитывала на задержание. Нет, просто!
Фото: SOTA.
- Вас задержали за возложение цветов?
- Нет. Я первоначально пришла с цветами. У меня было два цветочка — один синий, один желтый. Там было несколько человек, пара журналистов и трое полицейских. Я положила цветы и увидела, что фотографии разрушенного дома в Днепре там больше нет, пошла в срочную типографию, распечатала ее там и вернулась. И вот когда я положила фотографию на памятник, один из полицейских, здоровый такой, моментально подошел, взял меня за руку, и сказал что-то типа "Пройдемте, этот памятник не для этого поставлен".
- Что было дальше?
- Меня к машине провожали втроем, как будто я сейчас накинусь на этого здоровенного амбала, изобью его и убегу. Мне запрещали кому-то писать, звонить родителям. Но мама сама мне набрала, и я ей все рассказала. Потом меня пересадили в другую машину и сказали никому не звонить, ничего не писать, телефон не трогать и сидеть помалкивать. Но я успела написать в ОВД-Инфо. А полицейские стояли вокруг машины и курили, типа человек 10 мужчин.
Фото: SOTA.
Потом меня отвезли в отделение полиции, в комиссию по делам несовершеннолетних. Конвоировали меня два огромных полицейских с автоматами. Эта картинка мне в память въелась — как мы с ними на лифте поднимаемся. В этой комиссии меня стали допрашивать: где я эту картинку "взяла в интернете", потому что они там "ничего такого не видели", может я была в каких-то "опасных сообществах". Обходились со мной корректно, но очень нагло. Все это было унизительно. Меня не били и не пытали, телефон не отнимали, но все это ярко ассоциировалось со сценами из романа "1984". Эмоционально мне было адски плохо, я пыталась не расплакаться, читала в голове стихи.
Потом приехали родители, и меня отпустили, только заставили подписать "объяснительную", в которой было сказано, что я оказалась у памятника, потому что "интересуюсь литературой, подняла бумажку с пола и положила".
- У вас в семье были подобные ситуации раньше?
- Моего старшего брата задержали в день антивоенного митинга в самом начале марта прошлого года. Я помню его эмоциональную реакцию. Его продержали 8 часов в полиции, угрожали уголовным делом, избиением угрожали, не пускали адвоката, родителей, передачи не принимали, какие-то жуткие вещи делали. Он приехал домой, рыдал и больше ничего почти на тему войны с тех пор не говорил. Раньше ходил почти на все протестные акции. А тот день был день его рождения и мы к нему в отделение с тортом приехали. Вся эта процедура в полиции, конечно, очень тяжело эмоционально по мне ударила, но меня запугать не удалось. В принципе, я понимаю, где я живу и понимаю, что риск задержания просто так без причины у меня есть каждый день. У меня с собой всегда есть памятка "ОВД-Инфо" — что делать при задержании.
- Почему вы каждый день боитесь задержания без причины?
- Я езжу в школу в центре Москвы на метро, и каждый день, выходя со станции я вижу два автозака, вокруг которых ходят несколько здоровенных омоновцев, росгвардейцев или полицейских. И периодически эти автозаки наполняются людьми. Иногда — случайными прохожими, которые вообще ничего не имели в виду. Когда случаются какие-то протесты, например, как это было в сентябре или в марте, было просто небезопасно находиться на улицах, потому что людей хватали на улицах просто так, обыскивали, били и увозили. Кроме того, моя одежда содержит некоторые пацифистские элементы и это тоже может стать поводом для задержания. Я не очень стараюсь напоказ ее носить… но людей за сине-желтые кроссовки задерживают, понимаете! В центре Москвы вообще находиться страшно стало — там постоянно теперь огромное скопление полиции.
- Что вы почувствовали 24 февраля?
- Это был очень адовый день. Я когда увидела, что Украину обстреливают ракетами, это просто в голове не умещалось! Я пришла в школу и одна моя учительница, которая первые 15 лет своей жизни прожила в Киеве, просто проплакала весь урок. Наша учительница литературы читала с нами стихотворение Ахматовой "Лондонцам" (написано в 1940 году во время бомбардировок Лондона, когда СССР был союзником нацистской Германии — прим. ред.). В параллельном классе читали стихотворения Цветаевой тоже про войну, не помню какое. Через пару дней после этого моя одноклассница пришла в майке с надписью, которую у нас произносить нельзя ("нет войне" — прим. ред.). На следующий день я пришла в такой же футболке. Меня заставили ее снять. Потом директриса передо мной извинялась и говорила, что со мной так поступать было нельзя.
Фото: SOTA.
- У вас в школе, в классе, я так понимаю, нет большого количества сторонников войны?
- Есть пара людей, которые говорят "война это ужасно, но не все так однозначно, и Запад виноват и 8 лет 'бомбили Донбасс'". У нас ходит один человек по школе в майке с соответствующей буквой (буква Z — символ российских сил вторжения в Украину — прим. ред.), но я не контактировала с ним. Не могу сказать, что я среди своих сверстников встречала людей, которые сильно "за". В основном мои сверстники вообще другими вещами интересуются.
- Прошел год с начала войны, что вы чувствуете?
- Мне очень больно и горько от того, что происходит в моей стране и от того, что моя страна делает в другой стране. Это страшно и не правильно, и ужасно. И кто бы что ни говорил, я тоже имею право судить и я очень негативно отношусь к происходящему. Я считаю, что то, что происходит — не на благо моей страны и не на чье благо вообще. Сейчас я превратила свою фрустрацию, которую я испытала 24 февраля в какое-то действие позитивное: я — волонтерка в организации, которая помогает украинским беженцам, оказавшимся в России. Это помогает мне выплывать из этого ада. Еще я пишу письма и подписываю открытки политическим заключенным, которых стало сильно больше за этот год. Я несколько раз была на судах по политическим делам. Для меня это тоже некая форма протеста. Фрустрация не даст ничего, надо какие-то конкретные вещи делать.
- Чтобы вы сказали тем, кто считает, что все россияне "орками без унитазов"?
- Я убеждена, что эти люди заблуждаются. Действительно, не так много антивоенно настроенных людей осталось в России, но это не значит, что в целом таких россиян мало. Посмотрите сколько человек уехали с начала войны и потом, когда объявили мобилизацию! Люди бросали все: работу, жилье, лишь бы не поддерживать режим, иметь возможность открыто выражать антивоенную позицию и не участвовать в этой войне.