Один из крупнейших промышленных центров России, Екатеринбург, спустя шесть лет с момента, когда вопреки давлению Кремля избрал мэром оппозиционного кандидата Евгения Ройзмана, вновь оказался центром политического протеста в России. Почему протест против строительства храма на месте сквера в центре города именно политический, а не только бытовой? Дело в контексте.
К 300-летию Екатеринбурга в 2023 году городские власти решили построить в центре города собор святой Екатерины — покровительницы города. За возведение храма отвечают топ-менеджеры двух крупнейших медных компаний Урала — УГМК и РМК. Фактически это означает, что крупнейшие бизнес-агенты региона получили политический заказ на финансирование строительства идеологически важного для государства объекта.
Необходимости строить этот собор обязательно на месте сквера в центре Екатеринбурга не было. Исторически собор святой Екатерины тоже располагался в центральной части Екатеринбурга, но на другом берегу реки. Он был разрушен в 1930 году, в разгар сталинской кампании принудительной "атеизации" России и разрушения храмов.
Местные жители, выступающие против строительства храма, объясняют свою позицию так: в промышленном Екатеринбурге и так мало деревьев и парков, где можно отдохнуть и погулять с детьми. Зато, по их мнению, в центре города более чем достаточно церквей, а новый храм можно построить в другом месте. В том числе на историческом месте снесенного храма святой Екатерины. Кроме того, люди возмутились отсутствием обсуждения строительства с горожанами. Уличные протесты начались после безуспешных попыток горожан оспорить строительства храма в судебном порядке.
В полночь 14 мая ОМОН оцепил набережную и не выпускал людей с территории сквера — тогда и начались задержания. Позднее ОМОН вывели к дороге, чтобы остановить движение протестующих по проезжей части и открыть заблокированный проезд для автомобилей. К часу ночи 15 мая силовики восстановили частично разрушенный участниками акции забор на месте стройки.
Масштабы и формы сопротивления строительству храма в одном из крупнейших городов России вынудили обратить внимание на ситуацию федеральную власть и РПЦ.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что Кремль в целом доволен действиями властей в Екатеринбурге в конфликте вокруг строительства храма. "Местные власти весьма корректно ведут разговор и с населением, и со строителями", — сказал он. В принципе сломанные ребра трех противников защиты храма по меркам стандартных расправ в России с участниками несанкционированных уличных акций протеста, пожалуй, действительно могут считаться "корректным разговором".
Позицию РПЦ достаточно осторожно озвучил заместитель председателя синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Вахтанг Кипшидзе: "Мы считаем очень важным, чтобы при решении вопроса строительства храма учитывались мнения разных общественных сил и групп граждан. Однако считаем, что в данном случае Екатеринбургская митрополия приняла все возможные усилия для достижения общественного согласия, провела большую разъяснительную работу".
К слову, участники акции в первый день протеста, 13 мая, требовали, чтобы к ним вышли мэр и губернатор. Но оба чиновника проигнорировали требования людей. Местная епархия также никак не комментировала протесты, а ее священники не выходили к протестующим. Однако уже на второй день протеста губернатор и мэр провели закрытое совещание с представителями конфликтующих сторон. Замораживать стройку власти отказались, но предложили протестующим озеленить территорию вокруг будущего собора. Протестующие с таким предложением не согласились. С ними также начал общаться старший священник Храма-на-Крови Максим Миняйло.
Сторонники строительства храма решили задействовать и современные формы отстаивания своей (и, по всей видимости, официальной государственной) точки зрения. У собора появились сообщества в соцсетях, участники обещали отвечать на самые острые вопросы о храме. Был запущен интернет-флешмоб #ЯзаХрам. За строительство начал "топить" и уроженец Екатеринбурга, легендарный хоккеист Павел Дацюк. "Поддерживаю строительство храма святой Екатерины в родном Екатеринбурге", — написал он в Instagram.
Протест против строительства храма в Екатеринбурге вызвал такой резонанс и достаточно быструю (уже на второй день протестных акций) реакцию властей из-за существования неприятного для Кремля прецедента. 10 января 2019 года официально было признано утратившим силу распоряжение городских властей Петербурга, предусматривающее возможность передачи Исаакиевского собора Русской православной церкви. Это стало первым политическим поражением РПЦ за все время правления Путина.
Документ был подписан 30 декабря 2016 года и предполагал, что РПЦ подаст соответствующую заявку в двухлетний срок. Но из-за массовых многотысячных протестов петербуржцев, включая массовые митинги и требование провести городской референдум по этому вопросу, Кремль вынужден был заявить, что идея передать собор РПЦ- якобы личная инициатива тогдашнего губернатора Петербурга Георгия Полтавченко. Потом Полтавченко тихо убрали из губернаторов и отправили на фактическую почетную пенсию в качестве председателя Совета директоров Объединенной судостроительной компании.
В результате сама РПЦ на фоне фактического отказа Кремля поддержать ее требование так и не решилась подать заявку на передачу ей Исаакиевского собора. Поскольку в сегодняшней России церковь не имеет возможности совершать подобные шаги без согласования с кремлевской администрацией. Степень политической зависимости верхушки РПЦ от российской светской власти сегодня не меньше, если не больше, чем в советские времена.
При этом строительство храмов, позирование перед телекамерами светских руководителей со священниками стали важнейшей частью стандартного пиара глав регионов и других российских политиков. На фоне растущей бедности населения и затяжного экономического кризиса, светской власти остается напирать на духовность и пытаться заставлять людей "терпеть лишения" ради некоей высшей правды и справедливости.
"Духовные скрепы" в путинской России стали одновременно инструментом принуждения государства к бездумной и безропотной лояльности людей любому начальству и способом подменять материальные проблемы мифом о некоей особой, уникальной российской духовности.
При этом набожность россиян, их реальная готовность жить в стране, где все меньше вузов и больниц, но все больше храмов, сильно преувеличена. Сами священники постоянно попадают в скандалы, связанные с бытовыми преступлениями и не по чину роскошной жизнью. По разным опросам, как минимум 30% россиян вообще не верят в бога, и даже среди православных постоянно ходит в церковь меньшинство. Но, главное, людям все меньше нравится вмешательство государства и церкви в повседневную жизнь.
Ни светская, ни церковная власть в России не завоевали в глазах людей право строить храмы, где им вздумается. Поэтому из храма вместо сквера в Екатеринбурге пока и получается "скверный храм".
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
