"Когда Владимир Путин вышел танцевать вальс с министром иностранных дел Австрии Карин Кнайсль на ее свадьбе на прошлых выходных, возможно, он хотел послать сигнал, что он хотел потанцевать с Европой. Но с какой Европой?" — задается вопросом обозреватель The Guardian Натали Нугайред.
Путин знал, как именно эта свадебная сцена будет воспринята его критиками на Западе, полагает автор. Потому что это имело меньше отношения к поздравлению молодоженов, чем к поддразниванию либеральных европейцев, не в последнюю очередь — Ангелы Меркель (с которой Путин встретился сразу после этого), и к нанесению удара по европейским ценностям и политической архитектуре, рассуждает журналистка. С крайне правой Австрийской партией свободы у власти Австрия быстро превращается в путинского троянского коня в сердце Европы.
"Обратите внимание, кто еще обнимался с Путиным на свадьбе — канцлер Австрии Себастьян Курц, человек, который не далее как в январе уверял Эммануэля Макрона в том, что его политика будет решительно "проевропейской". И на втором плане был замечен Хайнц-Кристиан Штрахе, вице-канцлер и лидер крайне правой австрийской партии, политик, чье неонацистское прошлое хорошо известно", — говорится в статье.
"Австрийский вальс Путина был чем-то большим, чем пиар-ход с целью показать, что у него есть друзья на Западе, несмотря на то, что Россию обвиняют в отравлениях нервно-паралитическим веществом и других нарушениях. В чем он преуспел, так это в личной демонстрации во время тоста на свободном немецком своей способности подорвать амбиции Европы "вновь наполнить ветром ее паруса", как заявили лидеры ЕС в прошлом году", — полагает Нугайред.
Это не игрушки, когда министр иностранных дел Австрии, чьей стране на данный момент принадлежит переходящее президентство в Евросоюзе, присела перед Путиным в реверансе именно в тот момент, когда он пытается заставить Запад поддержать российскую политику в Сирии, считает автор. "Также проблематично то, что это происходит как раз, когда призывы Европы освободить задержанного в России и держащего голодовку диссидента Олега Сенцова, чья жизнь висит на волоске, продолжают игнорироваться", — говорится в статье.
"Но в этом было нечто большее, чем просто оскорбление европейских критиков. Путин изложил свою стратегию. Он показал, насколько он хочет, чтобы ультраконсервативные, христианские, антииммиграционные, антилиберальные политические силы возобладали в европейской политике — потому что именно так, как он считает, Россия сможет достичь своих стратегических целей выкроить для себя сферу влияния", — считает автор.
