"На пистолете обнаружены следы ДНК Кедиса", — заявил Петраускас.
По словам прокуроров, они расследуют все возможные версии, среди них и такую — не был ли Кедис отравлен.
"Ищут дополнительные химические вещества в организме", — сказал он, отметив, что экспертиза может растянуться на месяц.
Кедис якобы мог умереть в промежуток с 16 по 17 апреля.
В крови Кедиса было немалое количество алкоголя — 3,7 промилле.
"Он мог умереть и днем", — сказал прокурор, добавив, что рядом с телом была найдена бутылка от водки с жидкостью.
Официальная причина смерти — инородные тела в дыхательных путях.
Генпрокурор подчеркнул, что в настоящее время следователям важно узнать об обстоятельствах смерти Кедиса.
"Пока мы не располагаем результатами всех экспертиз. Когда они у нас будут, тогда мы сможем сказать, было ли химическое воздействие на организм", — сказал Петраускас. По его словам, на основе имеющихся результатов нельзя делать вывод о том, что смерть была насильственной, кровоподтеки не обнаружены.
Он также отметил, что после завершения всех экспертиз прокуроры обратятся к независимым экспертам за рубежом, чтобы они подтвердили или опровергли выводы литовских специалистов.
Кроме того, Петраускас отметил, что в ближайшее время Генпрокуратура переймет у Каунасской окружной прокуратуры дело об убийстве судьи Й.Фурманавичюса и В.Нарушявичене, а затем это дело будет объединено с расследованием обстоятельств смерти Д.Кедиса.
"Мы действительно больше всех были заинтересованы в том, чтобы Кедис был жив", — сказал журналистам Петраускас.
По его словам, дело об убийстве 2 человек не будет прекращено. Он сообщил, что на пистолете "Байкал ИЖ", который был найден рядом с телом Кедиса, обнаружены следы его ДНК.
"Могу подтвердить, что следы ДНК на оружии принадлежат Кедису. Напрашивается вывод, что он мог прикасаться к оружию, а оружие было использовано в качестве орудия убийства двоих человек", — сказал глава прокуратуры.
Прокурор не скрывал, что полиция не знала, где скрывался Кедис: "Если бы знали, что он делает, мы бы его нашли".
На вопрос о том, могли ли помогать беглецу родственники, прокурор прямо не ответил: "Есть хорошая фраза — "Кто может опровергнуть?"