Это случилось в первые недели чрезвычайной ситуации - 3 апреля погибла молодая девушка. Ей было немного за 20 и она только-только начала самостоятельную жизнь, пишет портал lsm.lv. По версии следствия - ее убил собственный отец. После этого мужчина поджег дом, прилегающие строения и совершил самоубийство. Известно, что насилие в семье было давно, однако, возможно, трагедии можно было избежать.
Год назад против мужчины был начат уголовный процесс - за угрозы убить и нанести тяжелые увечья, а также за нанесение легких телесных повреждений. Угрозы были в адрес жены. В тот раз полиция отлучила агрессора, а также установила защиту. Однако мужчина нарушил запрет. За невыполнение судебного решения мужчину приговорили к принудительным работам - так рассказывают в Латгальском региональном управлении. Однако Краславская социальная служба, которая могла бы оказать поддержку пострадавшим, об этом даже не узнала.
Так как в семье растет также несовершеннолетний ребенок, суд проинформировал Сиротский суд. Пока его руководитель в отпуске, сотрудники отказались комментировать ситуацию, лишь указав, что женщина с несовершеннолетним ребенком перебралась жить в Ригу, где с ними работает Рижский сиротский суд.
Рижский сиротский суд действительно работал с женщиной, однако периодически семья жила в Краславе, где Социальная служба о насилии в семье официально не была проинформирована.
Зажиточная семья, большой дом в живописном месте на берегу Даугавы в Краславе. Жена и муж предприниматели. Соседи говорят, что никому и в голову не могло прийти, что в семье такое творилось.
Мужчину, который убил свою дочь, они описывают как отзывчивого и порядочного. Правда, добавляют, что он был очень строгим и педантичным предпринимателем. "У него всегда был порядок, у него никогда никто на работу не приходил пьяным", - рассказывают соседи.
Именно статус мужчины в обществе был одной из причин, почему семья искала помощь за пределами своего самоуправления и сообщила, что от насилия страдает не только жена, но и другие. В семье было не только физическое насилие, но также эмоциональное и экономическое.
Могли ли пострадавшие оценить всю серьезность угроз? Сделали ли ответственные службы все, чтобы проинформировать пострадавших о возможных последствиях? Должностные лица и политики давно обещают ввести единую информационную анкету, с помощью которой оповещать все службы о насилии в семье. Однако, ее до сих пор нет и система по-прежнему не работает слаженно.
По данным Министерства внутренних дел, во время чрезвычайной ситуации увеличилось число вызовов на семейные конфликты - в день в среднем по 32 вызова по сравнению с 21 вызовом ранее.