Прямые платежи крестьянам и сапропель как спасение для латвийского села, выход из "V-образного кризиса" и печальное будущее Евросоюза… Об этом и многом другом порталу DELFI рассказал один из латвийских депутатов Европарламента — Альфред Рубикс (Латвийская социалистическая партия, избран в ЕП по списку "Центра согласия").
- Что сейчас находится на вашей повестке дня при работе в Европарламенте?
- Сейчас такая горячая пора, когда составляются все планы, идут расчеты финансирования на предстоящий финансовый период с 2014 по 2020 год. Это очень важно и само по себе, и важно, какие базовые показатели будут заданы в 2013 году. Вот вокруг этого все и крутится. Для меня, поскольку я работаю в Комитете по сельскому хозяйству и развитию села, очень важно приложить максимум усилий, чтобы добиться хоть какого-то сближения того уровня финансирования, который имеется в среднем по ЕС за каждый гектар сельскохозяйственных угодий, и Латвии. Латвия получает в три, пять, шесть раз меньше, чем другие страны. Для того, чтобы изменить ситуацию, используются все возможные пути.
- И насколько велика вероятность того, что латвийским крестьянам удастся добиться того справедливого, на их взгляд, уровня платежей?
- Мы ставим вопрос не только для себя, работают все три Балтийские республики и некоторые другие страны. Мы боремся за то, чтобы финансирование составляло минимум 80% от того среднего, что сейчас есть в ЕС. Пока что добились только на уровне 52%.
У меня мало надежды на то, что нам удастся получить больше. Денег нет, финансирование общее сокращается. Никаких надежд на то, что денег станет больше, нет. У кого-то отнять и дать нам? Совершенно нереально. Если в Латвии население, и село в частности, протестует только тем, что берет чемодан, собирает последние сантимы на бензин и уезжает работать на Запад, то здесь, на Западе, рабочие к такому методу не прибегают. Они сразу выходят на улицы, протестуют, иногда громят и сжигают все на своем пути. Ну, есть и ненасильственные способы сопротивления. Политики боятся, что если народу откажут в финансировании, их больше не изберут.
Думаю, что Латвия немного зациклилась на борьбе за прямые платежи. Нам грозит и уменьшение Фонда выравнивания - вместо пяти миллиардов светит нам пока что четыре. И, судя по разговорам с теми, кто работает в финансовом комитете, там тоже чего-то добиться будет очень сложно. Потому что просто денег нет.
- Я много езжу по республике. Вот была «зеленая неделя», я ездил четыре дня, было 12 встреч. Познакомился с тем, в каком состоянии у нас производство пресноводной рыбы.
Действительно, те, кто на этом фронте занят, особых претензий ни к Европе, ни к правительству не имеет. Чувствуется, что это довольно доходная отрасль, там пока можно работать. Они не хотят вступать в ассоциации, я сделал вывод, что ассоциации это контроль, и каждый лучше работает сам по себе.
Но мне хотелось бы найти какой-то способ помочь и другим людям, которые живут рядом, чтобы дать перспективу развитию села. Потому что куда ни приедешь, везде этот вопрос о том, что люди уезжают. Особенно об этом говорит молодежь, которая заканчивает средние учебные заведения, поступает или не поступает в институт и все равно свое будущее связывает с зарубежом. Там есть рабочие места... Думаю, что те люди, которые будут сюда мигрировать из Восточной Европы, будут более легко восприняты, чем те, кто переплывает через Средиземное море.
- Многие эксперты говорят, что неизбежна и миграция в Латвию...
- Да, это неизбежно. Сейчас готовится новый документ Евросоюза, который будет регулировать эти вещи – как их принимать, как обеспечивать социальную защиту.
Я одержим сейчас идеей, что в Латвии в озерах лежит где-то 3,5 млрд. кубометров сапропеля. Вместе с помощниками, энтузиастами и теми, кто уже работает в этой сфере, мы начали изучение этой проблемы: что мешает внедрить это в народное хозяйство Латвии?. Я считаю, что если наладить добычу, обработку и реализацию сапропеля на международном рынке, то на этом можно заработать деньги, которые можно пустить на развитие инфраструктуры в тех местах, где озера будут вычищаться. Экологи очень довольны этим. Если там построить дороги, протянуть электричество (а то у нас как только ветер чуть сильнее дунет, тысячи потребителей сидят без света)... В Латвии во многих местах недоступен интернет, даже телевидения нет. На это можно было бы пустить эти деньги, и тогда можно было бы создать систему гостевых домов. Их уже в Латвии более 330. Это очень перспективное дело, потому что Латвия экологически чистая. У нас нет ни заводов, ни предприятий, которые загрязняли бы воздух или воду. Это был бы отличный отдых – всего день езды от Западной Европы. Это можно было бы совместить и с другими туристическими занятиями... То есть я здесь вижу целую индустрию, которая позволит хотя бы задержать этих людей в стране. Я уже не говорю о том, что сапропель можно использовать и в других целях, например, лечебных. Это нечто такое, что было у нас в грязелечебнице в Кемери. Но Кемери продали богатым людям, а лечебницу, так сказать, упразднили. Или в Балдоне – тоже все уничтожено. В Белоруссии это очень хорошо работать. Сапропель можно использовать и в топливе. Так что – много... Моя задача сейчас получить все сертификаты, которые касfются Евросоюза, и есть надежда, что это может быть решено.
- В Латвии кто-то поддерживает ваши идеи по поводу сапропеля?
- Есть пара предпринимателей, которые далеко шагнули в этом вопросе. Отдельные изделия уже продаются и в магазинах. Маленький пакетик, который надо развести в воде, и можно поливать огород. Они просят, чтобы им помогли найти крестьян, которые займутся испытаниями, потому что без этого невозможно дать какие-то оценки. Мы такого крестьянина нашли. И второе – нужна какая-то поддержка государства. Думаю, что при Министерстве земледелия можно было бы создать какую-то группу, и можно претендовать на европейские деньги. Комиссар ЕС Пиебалгс занимается оказанием помощи отсталым странам мира, где почва часто непригодна для земледелия. Можно было бы оказывать им помощь не деньгами, а давать готовый продукт, удобрение. Тут есть целая отрасль, и ее хватит на целые годы.
В Латгалии уже место выбрано, где построить завод где-то на 100 тысяч тонн выработки в год, есть драги, чтобы доставать сапропель. Все есть, но нет хозяина, который помог бы этим людям, которые на энтузиазме тянут это дело. Ну вот я взялся за это. И деньги в Европе есть. Все есть, только надо умело с этим обращаться.
- Как вы относитесь к заявлениям о том, что Латвия может служить примером успешного выхода из экономического кризиса?
- Абсолютно не согласен с этой точкой зрения. Мне приходилось слышать такое и в Европе, в том числе и от руководителей больших фракций ЕП. В своих выступлениях они говорят – берите, мол, пример с Латвии. Тут нечего брать, потому что Латвия очень дорого заплатила за то, что урезала все свои расходы. У нее недостаточно средств для развития в будущем. Кое-как концы с концами сводит. Латвия за это время потеряла столько же населения, сколько за годы Второй мировой войны. То есть отток населения и снижение рождаемости – вот цена, которую Латвия заплатила. Это не греки, которые выходят на улицу и неделями и месяцами там протестуют. В Латвии некому это делать. Остались одни старики. Я не согласен с этим. Домбровскис, будучи большим сторонником национальных ценностей, свою книгу написал, однако, на английском языке. Тут иногда посмеиваются – что, твой премьер написал книгу на английском, чтобы ваши люди не понимали, о чем там речь? Теперь, правда, он ее переводит...
- Ситуация в Евросоюзе, кстати, тоже...
- ...Печальная. Много красивых речей произносится, господин Ромпей, другие... Понятно, что они не могут не говорить. Но проблема Греции не решена, проблема Испании не решена, проблема Португалии не решена. В марте на сессии ЕП говорили о том, что Европа вышла из кризиса и наступил поворот. На самом деле, по мнению тех, кто занимается этими финансовыми делами, никакого поворота нет. Никакой миллиардный фонд не спасет ЕС, он даже Грецию не спасет. Уже разработан план, как «мягко» отпустить Грецию из ЕС, о его содержании я, правда, не знаю. Я понимаю, что для ЕС это непростая штука. Если начать выводить кого-то, то тогда для чего союз создавали? Ведь одна из статей Лиссабонского договора говорит о том, что ЕС создан для того, чтобы солидарно бороться с кризисами, чтобы было взаимное проникновение экономики и так далее... Ничего этого не происходит. Поэтому Европа в очень тяжелом положении.
- В таком случае, есть ли смысл Латвии вступать в зону евро?
- Критерии, которые предусмотрены для перехода на евро, – правильные, и они могли бы быть еще жестче. К сожалению, их выполняют только те страны, которые хотят вступить в еврозону. Как только вступили – сразу все падает, как в Эстонии. Все латают, подтягивают показатели... Но такого, чтобы после вступления сразу стало лучше – нет.