Политика интеграции сегодня. Чего ждать?
Несколько лет назад под руководством Сармите Элерте была создана концепция интеграции, главным лозунгом которой стал тезис — "Латышом ты можешь не родиться, но стать". Характерно, что этот тезис был брошен в массы тогда, когда к русскоязычной части общества — во всяком случае, к молодежи — все сложнее стало предъявлять интеграционные требования, вписывающиеся в рамку нормативных документов. Государственный язык — знают. Сдают в 12-м классе тот же экзамен, что и сверстники с родным латышским языком. Натурализоваться — не проблема. Для тех, кто родился после 21 августа 1991 года — а им, на минуточку, уже скоро 24 года, — это не актуально, большинство из них граждане по рождению.
Казалось бы, требованиям, выдвинутым в 90-е к русскоязычному населению, молодежь соответствует. И вот с этой точки зрения требование "стать латышом" — ни что иное как новый виток национализма, в чем-то более опасный. Потому что такие требования уже не вписываются в рамку четких юридических понятий, их можно легко интерпретировать. Именно по этой причине большое значение имеет и включение в текст Сатверсме "преамбулы", в которой говорится о том, что Латвийское государство было создано с целью гарантировать существование латышской нации. Эта декларативная норма фактически ознаменовывает отказ от принципа политической нации, включающей в себя жителей всех национальностей.
Месседж "вы свои, вы наши" сегодня пытается послать русскоязычной аудитории на родном для нее русском языке часть политической элиты, используя в качестве канала коммуникации государственное телевидение. Это главный тренд: теперь русскоязычное меньшинство — это ресурс, который нужно холить и лелеять, чтобы Россия, упаси Бог, не захотела защитить своих соотечественников. Ведь Латвия — государство, с самым большим удельным весом русскоязычного населения среди всех стран-участниц ЕС.
Как бы мы ни оценивали геополитическую конъюнктуру, она уже заставила государство хотя бы косвенно признать, что интеграция не может происходить исключительно на базе латышского языка. Впрочем, немалая часть политической элиты продолжает апеллировать к русскоязычной аудитории исключительно как к пятой колонне.
Все последние годы государство, легко жонглируя словом "интеграция", подталкивало русскоязычную молодежь к выбору ассимиляционного пути как верной гарантии карьерной и социальной успешности. Стань латышом, и успех в Латвии гарантирован. Латышами все стать не захотели, да и просто не смогли. Сферой государственного управления карьера не ограничивается — если тут доминируют латыши, то в бизнесе, и в качестве предпринимателей, и в качестве наемной рабочей силы — русскоязычные жители представлены весьма широко. Главное, чтобы бизнес мог выжить, но это уже немного другая история. К тому же, границы открыты (характерно, что русскоязычные жители уезжали и уезжают преимущественно на Запад, а не в Россию). Параллельно шел процесс маргинализации немалой части русскоязычного населения. Тут тоже все было на уровне полунамеков: принадлежность к русскоязычному меньшинству пытались сделать тождественной принадлежности к низкому социальному классу. И вдруг оказалось, что это опасно для самого государства — ведь именно эта часть общества наиболее внушаема, чувствительна к той же российской пропаганде.
Современный мир оказался слишком большим, а Латвия — лишь его частью, а не центром. На постоянное место жительство в Великобританию, Ирландию, другие страны уезжают самые активные, самые образованные, самые мотивированные и целеустремленные. Как работающие руками, так и работающие мозгами. И латыши, и русскоязычные жители. И где-то на детской площадке в Лондоне или Дублине их дети уже бойко говорят между собой по-английски…
