С разумным предложением выступил домовладелец Михаил Тарасов, вместе с сестрой получивший как наследник остатки нескольких малоквартирных деревянных построек в Московском форштадте — малобюджетных, как сейчас говорят.
У хозяев домов интересы разные. Крупные вздувают квартплату, мелкие — ратуют за снижение налога на недвижимость. Чтобы хоть как-то выжить.

В этих домах в районе Академии наук живут две-три семьи, в том числе и сестра Михаила Дмитриевича. Дома отец купил в 1933 году и через 60 лет они вернулись к детям, ставшим уже пожилыми людьми.

Наш читатель рассуждает о положении подобных ему домовладельцев. Первый этаж одного дома сдается в аренду под магазин, что только и дает возможность владельцу поддерживать свою нехитрую недвижимость.

- Я вступил в Общество владельцев, — говорит Михаил Дмитриевич, — так они все агитируют, чтобы поднять плату за квадратный метр, но я не поднимаю. Мне сколько ни поднимать, я ни ремонт не сделаю, ни благоустрою. Дома были в ужасном состоянии, особенно крыши. Так мы начали с них, потом фундамент укрепляли и другие необходимые для поддержания дома работы.

- Сейчас много говорят и пишут о заботе о жильцах, — рассуждает Тарасов. — Но молчат о владельцах, которые фактически должны заботиться, чтобы жильцам было удобно и чтобы дом сохранить. Для этого надо вкладываться. Например, ремонт дома: крыша, фасад, стоимость материалов, работа плюс 18% налог на добавленную стоимость. Хотя мне как члену общества положены скидки в ряде магазинов при предъявлении удостоверения домовладельца, содержать дома в идеальном порядке хозяину разорительно.

Посудите сами. В первом доме работают офисы и платят по 0,40 Ls за квадратный метр, повышать стоимость, Тарасов сказал, он не собирается. На втором этаже живут люди и платят 0,25 Ls, и тоже владелец не собирается повышать аренду. За что? Горячей воды нет. Отопление печное.

- Мы содержим дома только за счет того, что сдаем в аренду помещения. Сначала аренда была хорошая, сдавали почти на 1500 долларов в месяц. За счет этого мы и сумели починить крышу, фундамент. Потом эта фирма ушла, полтора года вообще никого не было: арендаторы не сдавали помещения и сами не платили. Я пенсионер, и приходилось занимать деньги, чтобы справляться со всеми выплатами государству и расходами по дому.

Тут наш собеседник видит парадокс. Земельный налог определяет земельная служба по кадастровой стоимости участка. Этот район с деревянными развалюшками оценивался недешево, правда, потом после улицы Тургенева кадастровая стоимость снизилась и соответственно снизился налог.

- За весь участок я плачу 84 лата в год, а за квартиру на улице Томсона, где я живу, — 8,25 лата каждый месяц, — рассказывает Михаил Дмитриевич. — Этот дом строило министерство заготовок, и мы вкладывали свои средства в него.

Кроме земельного налога домовладельцу надо платить налог на недвижимость от сдачи в аренду нежилого помещения. Раньше владелец имел скидку — необлагаемую налогом сумму в 1500 латов.

- Половиной дома владею я, половиной сестра — получалось 3 тысячи латов скидки, каждый составляет отчет отдельно, — говорит Михаил Тарасов. — Эту скидку ликвидировали. Есть еще и подоходный налог. Шлесерс добился для предприятий снижения налога от прибыль от хозяйственной деятельности на 15процентов. У нас тоже хозяйственная деятельность — мы обустраиваем жилье для людей — и, кстати, отчеты составляем тоже о хозяйственной деятельности, но домовладельцы отчисляют государству 25% — как подоходный налог. И если уж мы должны платить налог как физические лица, то надо учесть, что работающие жители имеют необлагаемый налогом минимум. Который, кстати, раньше распространялся и на домовладельцев. Сэкономленные деньги можно было использовать для благоустройства дома.

Для больших домовладельцев эти мелочи, возможно, и не играют роли, но для маленьких домовладельцев, каковых много в Московском форштадте, в ближней Пардаугаве, Чиекуркалнсе и других районах столицы, а тем более в других городах Латвии, это очень важно. Ведь дома эти без удобств, большую аренду брать с людей абсурдно, реконструировать постройки нерентабельно. Но тем не менее они тоже дают кров сотням семей, дают работу дворникам, обеспечивают рабочее место домовладельцу. Но сегодня их владельцы вынуждены заниматься благотворительностью, или бросить дом разрушаться.

- Если мы повысим плату, мы только настроим против себя жильцов. У нас ведь только три квартиры, а одна стоит пустая — в ней надо делать ремонт. И кроме налогов — платить дворнику, оплачивать водопровод и канализацию, — объясняет Михаил Дмитриевич.

Напрашивается вопрос: почему в таких случаях не отказываются от домовладений?

- Когда сдаем в аренду — немножко денег остается на жизнь. Я сам экономист, бухгалтер мне не нужен. Единственно кто нужен — юрист, чтобы составлять договоры с арендаторами, — поясняет Тарасов.

И то, что осталось за кадром: эти постройки, которые чудом сохранились при беспечном отношении к ним, еще являются и семейной реликвией. Не говоря о том, что маленькие деревянные дома почти все являются памятниками культуры и истории, если не официально признанными, то свидетельствами седой старины и напоминанием о старинном быте. Поэтому предложение Михаила Тарасова снизить до 15% подоходный налог на маленькие домовладения или хотя бы восстановить необлагаемый минимум звучит вполне справедливо.

Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!