В будущем Конституционному суду Латвии придется считаться со многими непростыми вопросами, в том числе с вопросом суррогатного материнства и эвтаназии. Об этом в интервью на lvportals рассказала Глава конституционного суда Латвии Санита Осипова.
Сегодня государство регулирует те сферы жизни, которые раньше никогда не регулировались — дело в том, что современное общество сложно и разнообразно, поэтому объединить его можно только законом. При этом, учитывая перемены, происходящие в нашей жизни, и стремительное развитие технологий, некоторые вопросы нельзя будет игнорировать.
Латвия не признает суррогатное материнство
По закону женщина, которая родила ребенка в Латвии, не может отказаться от него и отдать биологической матери. Действует презумпция материнства — кто родил, тот считается матерью. И если этот человек решает отказаться от ребенка, ребенок попадает в общую очередь на усыновление — его нельзя легально передать биологическим родителям.
В некоторых странах этот вопрос урегулирован, и есть соглашение, по которому женщина, родившая ребенка, должна передать его женщине, с помощью чьей яйцеклетки ребенок был зачат.
Там может возникнуть другая проблема — суррогатная мать, которая выносила и родила ребенка, может почувствовать, что это ее ребенок, и не захотеть его отдавать. В таких случаях решения иностранных судов сильно отличаются — учитываются, например, интересы ребенка и эмоциональная связь между матерью и младенцем.
То есть даже если имеется законное регулирование в сфере суррогатного материнства, в какой-то момент дело дойдет до суда.
Эвтаназией в Латвии называются разные понятия — и все запрещены
Еще одна проблема Латвии из области биоэтики — эвтаназия. То, что в Латвии считают эвтаназией, не совпадает с существующей нормативной базой во многих европейских странах.
Например, в Швейцарии есть седативные препараты, которые позволяют умереть во сне тяжелобольному человеку, находящемуся без сознания. Также существует ассистируемый суицид, когда человеку, который находится в полном сознании, и хочет, но не может совершить самоубийство, помогают это сделать. В Латвии все это называется одним словом — эвтаназия, и все запрещено.
Вопрос эвтаназии очень важен и актуален, так как современные технологии позволяют поддерживать жизнь человека в течение долгого времени. А в Латвии нет инстанции, куда человек, находящийся в здравом уме, может прийти и попросить не оживлять его в случае клинической смерти, например, или смерти мозга.
В то же время страны, где такая возможность есть, столкнулись с этическими дилеммами. Например, жительница Австрии с болезнью Альцгеймера заявила о желании сделать эвтаназию при достижении определенной стадии болезни. Однако эта женщина живет в приюте для пожилых и чувствует себя хорошо, хоть и недееспособна. Согласно ее предыдущему желанию ее уже нужно было подвергнуть эвтаназии, хотя сейчас она наслаждается жизнью и не испытывает физическую боль.
Здесь возникает вопрос, следует ли в такой ситуации учитывать ранее выраженную волю человека или его текущее состояние здоровья? У современного законодателя есть много вопросов, с которыми предстоит разбираться.