Этот год начался для Госполиции и для вас лично плохо - с шокирующего случая «полицейских грабителей», после которого вас временно отстранили. Как вы считаете, оправилась ли Госполиция от тех событий, когда полицейские стреляли в своих коллег?
Думаю, что полгода, месяца три как минимум все просто были в шоке. Каждый полицейский работал и пытался ответить на вопрос: почему это случилось и как такое стало возможным? И ответа не было. (..) Ясно, что такие случаи происходят во всем мире. Мне в тот момент казалось, что Латвия феномен, что нигде так не бывает. Но после разговоров с иностранными коллегами узнал, что такие ситуации случаются и там. Риск особенно высок в странах, где кризис более выражен.
Вы уже публично заявили, что ваш приоритет - удержать полицейских от ухода со службы, обеспечить стабильность, добиться веры в себя и в страну. Как вы этого добьетесь? Каков рецепт?
Написанного на бумаге ответа нет. Эти вопросы я чувствую, но я не могу их сформулировать в виде какой-то теории. Первый вопрос ясен: я знаю, что значит команда, потому что один ничего сделать не может. В Рижском регионе у меня было очень большое преимущество - у нас есть команда, и взаимное доверие много дает. Хотелось бы создать на государственном уровне такую команду, где можно смотреть друг другу в глаза и не думать о том, что за спиной
Вы говорили, что полицейским надо платить как до кризиса, но в то же время не собираетесь добиваться роста зарплат с помощью увольнений? Но в последние годы все было именно так...
Это сухая статистика. Я понимаю, что не могу поднять зарплаты. Нет этих денег. Я больше думаю о том, что сейчас нужно полицейским. Если говорить о практической стороне - не дай бог, если еще урежут зарплаты. Это понятно, но другой вопрос: сколько полицейских нужно Латвии? Это вопрос, о котором говорят долго, и есть разные мнения.
И каково ваше? Полицейских слишком много, мало или достаточно?
Пока мнения у меня нет. Хорошо, я могу говорить о Рижском регионе, но нужно изучить ситуацию в целом, изучить штаты. (..) Официально еще не озвучены данные переписи населения. Но нельзя и торопиться с решением - смотрите, стало меньше жителей, давайте все сократим. Это не может быть основой, есть разные методы: количество жителей, количество преступлений, количество расследуемых дел, количество зарегистрированных событий. Методики в мире разные, но нужно быть готовыми подойти к структуризации штатов с точки зрения бизнеса: вот, если у тебя есть столько сотрудников криминальной полиции - обоснуй, почему и что они делают.
По поводу расследования дел я тоже всегда говорил: как бы это ни было печально, там тоже есть свой коэффициент целесообразности. Сколько средств потрачено на расследование, допустим, кражи банки с консервами. С другой стороны, есть человек, для которого это частная собственность, и эти права установлены в Сатверсме. Но сколько средств тратят полиция, прокуратура? На эти вопросы никто по-настоящему не ответил. Есть мнения, дискуссии, но это больше политический вопрос.
В руководство полиции после определенного перерыва вернулся представитель криминальной полиции. Логичен вопрос: борьба с какими преступлениями, на ваш взгляд, должна быть приоритетом?
Мы и раньше обсуждали это в Госполиции и совестно этим занимались. В первую очередь, это наркотики. Мы видим их влияние на преступность, и оно - самое прямое. Среди всех преступников по некоторым делам у нас заметно больше половины задержанных - наркоманы, это о чем-то говорит. Мы выдими о то, что у нас стало меньше уголовных дел за использование наркотических веществ, но это не связано с тем, что стали меньше употреблять, а с какими-то проблемами в принятии мер. Если посмотреть в более широком контексте - что такое употребление? Если что наркоман совершил преступление, то тут все понятно: преступление совершено, за него надо отвечать. Но употребление наркотиков - это преступление или болезнь? Растет количество дел по реализации наркотиков и снижается - по употреблению. К примеру, отказ наркомана от экспертизы - можно ли заставить человека сдавать анализы? Если нет анализов - нет наркотического опьянения. Нет опьянения - нет ответственности.
Дальше. Оборот нелегальных товаров в Латвии: алкоголь, сигареты, дизтопливо. Конечно, очень важна, как мы умно говорим, диагностика серийных преступлений: способность в повседневной работе подсчитать, где формируются серийные преступления, которые не дай Бог могут перерасти в проблему. К примеру, те же проблемы с банками - там уже со второго банка понятно, как они работают. Полиция сразу выставляет тактику расследования, технику криминалистики, чтобы по возможности быстро их раскрыть. Особенно преступления с применением огнестрельного оружия - ясно, что от появления оружия до его применения много времени не проходит. Это очень важно. И, конечно, индивидуальная безопасность в обществе - раскрытие тяжких и особо тяжких преступлений.
Что с теми громкими делами, которые предыдущие начальники полиции или министры называли «делом чести»? Перечислять можно уже с убийства судьи Лаукрозе. Убийство вице-мэра Даугавпилса Немцова, исчезновение адвоката Платациса, чуть ранее - исчезновение или убийство Леонида Рожецкина...
Конечно, эти дела в поле зрения. Ясно, что расследование и доказательства - это не так просто, как дерево посадить или канаву вырыть. В основе долгий, основательный, методичный труд следователя. Чем дальше мы от места происшествия, тем сложнее найти доказательства. К сожалению, такие дела были всегда, есть и сейчас. Хочется верить, что больше не будет, но будем реалистами - будут.
Организованная преступность - это серьезная проблема для Латвии?
Думаю, что мы не можем говорить о том, что в Латвии доминирует оргпреступность и что здесь есть банды, которые воюют между собой или делят сферы влияния. Это если говорить именно о конфликтах между бандами. То, что в конкретной ситуации (убит) человек (связанный с преступными группировками), который что-то сделал или не сделал - это снова будет субъективно. Войн между кланами или семьями, в классическом понимании оргпреступности, конечно, нет. Ясно, что определенное присутствие имеется. Они самым прямым образом связаны с вещами, которые мы считаем приоритетами: наркотики, торговля людьми, угоны автомашин. Там это заметно.
Как у полицейских с владением языками?
Думаю, так же, как в обществе. Молодые лучше владеют латышским и английским, хуже русским - если это латыш. Люди в возрасте, которые служили дольше, лучше владеют латышским и русским, хуже английским. В Риге я не встречал полицейского, который не мог бы говорить по-латышски. Можем, конечно, говорить, что у него акцент или он что-то путает, но с таким, чтобы он не мог изъясняться на латышском, я не сталкивался.
Публикуется в сокращении. Полная версия