Многие из них оказались без крова и попали в лагеря беженцев под Тбилиси. Акт милосердия в отношении жертв войны можно только приветствовать, только вот Латвия до сих пор не замечает пострадавших среди жителей Южной Осетии, сообщает "Телеграф".
Газета отмечает, что официальная формулировка, позволяющая игнорировать жертв конфликта с осетинской стороны, звучит так: Южная Осетия — часть Грузии, а с грузинскими властями мы работаем. При этом умалчивается очевидный факт, что в сложившихся условиях грузинское правительство, даже если бы и хотело, не может заниматься решением проблем тех людей, которые сегодня проживают на территории Осетии.
"Эти дети оттуда. Они там жили. Они из Грузии, поскольку Южная Осетия является частью Грузии. Не было никакого территориального принципа, по которому выбирали, каких детей привезти в Латвию. Приехавшие дети из Цхинвали, Гори и других мест", — ответил пресс-секретарь МИДа Ивар Ласис. Он также сообщил, что пребывание грузинских детей и их реабилитация будут оплачены из тех 100 000 латов, которые правительство Латвии выделило на оказание гуманитарной помощи Грузии.
И МИД, и Госагентство социальной интеграции декларируют, что среди проходящих реабилитацию в Латвии детей есть как грузины, так и осетины, и что это пострадавшие с обеих сторон конфликта. Но и тут не все однозначно.
"Мы не спрашивали детей, кто они по национальности", — сообщила "Телеграфу" Иева Штейна. По ее словам, о том, что среди детей есть осетины и беженцы из Цхинвали, сообщили трое сопровождающих их взрослых. "Там есть дети из Цхинвали. Среди них есть и грузины, и осетины. Но я не могу точно сказать, из каких они мест Грузии. У очень многих из них уничтожены дома, и им некуда возвращаться. Они прибыли в Латвию из лагерей беженцев где-то под Тбилиси", — говорит Штейна.
Однако лидер Центра согласия Нил Ушаков уверен, что осетинских детей среди тех, кто приехал в Латвию, нет.
"Изначально латвийская позиция была направлена не на то, чтобы помочь людям, а на то, чтобы показать свое негативное отношение к России. И в этой ситуации то, что помогают грузинским детям, — это святое. Но когда мы все делаем против России, неудивительно, что здесь нет и детей из Южной Осетии, как бы печально это ни звучало, — считает он. — Мне кажется сомнительным, чтобы осетины бежали в сторону Тбилиси. То, что дети могут прийти в себя после войны, — это очень хорошо. Если бы это были дети разных национальностей, с разными родными языками — с грузинским и осетинским, было бы еще лучше".