Что-то идет не так. Это стало понятно еще в августе прошлого года. Тогда исследование показало: уменьшить число преступлений против детей не получается. Но неужели для того, чтобы действовать, нужно дождаться трагедии — наподобие той, что случилось в Добеле?
"Говорим мы очень много, но дело как-то не идет вперед. В этом году в январе было очень много трагедий. Ну когда еще делать выводы, другого времени нет. Придется действовать", — говорит глава Госинспекции по защите прав детей Илона Кронберга.
Основная проблема, как выяснилось, заключается в обмене информацией. Данные о пострадавших от насилия детях попросту "застревают". Система по обмену информацией есть, но ее почему-то игнорируют.
"Мне не хочется сейчас искать виноватых, но ясно, что данные не вводятся, то есть — то, что мы создали, не работает. Вопрос: это проблема технического характера? Нет, это не так. Коллеги подтвердят, что это вопрос отношения. Есть самоуправления, которые вообще не присоединились к этой системе, там ноль интереса к детям", — говорит представитель МВД Эвика Силиня.
В итоге оказалось, что корень проблемы, как обычно, в финансах. Больше всего жаловались семейные врачи. За сообщения в полицию о насилии над детьми они просят дополнительного финансирования.
"Написать заявление — это примерно врач должен потерять час своей работы. Если врач должен еще идти в дом и посещать семью — это еще ресурс времени. Если врач должен идти на разговор с полицией — это тоже рабочее время, которое должно оплачиваться. Если врач должен идти в суд — то это тоже кто-то должен оплачивать", — говорит представитель Латвийской ассоциации семейных врачей Солвита Олсена.
Бывший министр здравоохранения Ингрида Цирцене не удивлена. Было время, когда семейные врачи требовали дополнительной платы за внесение в карточку данных о весе и росте ребенка. "С того момента, как семейный врач подписывает договор с пациентом, он и ответственный за здоровье своего пациента. И если он считает, что это какая-то дополнительная услуга и требует за это деньги, то, может быть, нужно выбрать другую работу?" — считает Цирцене.
О том, что семейные врачи должны сообщать о своих подозрениях, активно начали обсуждать год назад. Когда в Вентспилсе от полученных травм умер годовалый мальчик. Выяснилось — семейный врач замечала телесные повреждения ребенка не раз. Вот только никому не сообщала.
"Политики в этом случае могут регулярно призывать и заставлять отчитываться о проделанной работе с надеждой, что что-то будет происходить быстрее. Других инструментов, к сожалению, нет", — говорит глава Комиссии по правам человека и общественным делам Инесе Лайзане.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
