Казалось бы, обычная учрежденческая чехарда, когда не слишком обременные служебными обязанностями чиновники тратят весь свой пыл на междоусобицу. Но есть одно обстоятельство, которое превращает рутинную бюрократическую склоку в редчайшую для нашей страны драму.
КНАБ уникален уже историей своего создания. Почему самые разнообразные преступления — и убийства, и хищения, и контрабанду расследует одна и та же полиция, а один вид криминала выделен целому учреждению? Причем это учреждение даже исключено из общей системы министерства внутренних дел. Разгадка известна: партнеры по НАТО были настолько возмущены коррупцией, пронизывающей все слои латвийской бюрократии, что потребовали для борьбы с нею создать учреждение из самых безупречных спецов.
Казалось бы, в такую структуру может попасть только многократно проверенный, в том числе и по социальному происхождению чиновник.
А не тут-то было! Из трех последних начальников двое — Алексей Лоскутов и Ярослав Стрельчонок — говорят по-латышски с чудовищным акцентом, что само по себе является признаком сомнительной лояльности. А Лоскутов еще ко всем прочим недостаткам сын высокопоставленного сотрудника ЦК КПЛ.
В промежутке между ними КНАБ возглавлял Нормунд Вилнитис — слава богу, хотя бы латыш. Но у него другой чудовищный недостаток: работу в ответственном учреждении он совмещал с учебой с аспирантуре в логове страшного врага — Московском университете. Вряд ли во всей латвийской номенклатуре за все годы можно найти трех чиновников столь подозрительного происхождения — а тут они последовательно оказались во главе одного и того же суперответственного учреждения.
Но и это еще не все. Оказывается, Юта Стрике, поочередно выживавшая всех троих, на самом деле не Стрике и даже не Юта. В девичестве она была Анной Потаповой, окончившей среднюю школу в Москве и перебравшейся в Ригу уже во время Атмоды. Когда враги раскопали эту сенсацию, наша героиня не слишком отпиралась — значит, какая-то доля правды в ней есть.
А теперь оцените отличия. Если сомнительность Лоскутова, Вилнитиса и Стрельчонка очевидна любому, то Стрике замаскировалась высокопрофессионально. Истинная арийка, белокурая бестия. К врагам рейха, то есть латвийского государства, беспощадна. Латышский совершенно безупречен, а как она говорит по-русски, я ни разу не слышал. Вообще не припомню ни одного интервью для русских СМИ, которое она бы дала. Когда желтая латышская пресса пыталась раскопать ее подноготную, то находила там исключительно дружбу с такими же латышскими карьеристками до мозга костей, вроде Илзе Винкеле.
И можно представить, как ей все это обидно. Ради вожделенной карьеры вырвала грешный свой язык и воспоминания о столице нашей бывшей Родины, изменилась до неузнаваемости — а разные сомнительные личности, ни черта не понимающие в трудном искусстве конспирации, все время оказываются в начальниках и досаждают ей дурацкими указаниями. Ясно, что таким проходимцам необходимо объявить беспощадную войну, два раунда которой Стрике уверенно выиграла, а теперь с переменным успехом проводит третий.
Я могу найти только один похожий прецедент. В культовом фильме "Семнадцать мгновений весны" Вячеслав Тихонов создал впечатляющий образ истинного германского офицера с нордическим характером. А посмотрите на других актеров — Леонида Броневого, Юрия Визбора, Олега Табакова: типичные добродушные мягкотелые интеллигенты, какими мы их знаем по другим фильмам. Двое из них даже еврейского происхождения, что в реальной гитлеровской Германии еще менее вероятно, чем русский чиновник в Латвии.
В кино, конечно, любые коллизии возможны. А в жизни замаскированному Штирлицу действительно приходится намного труднее, чем настоящему Мюллеру, который может себе позволить маленькие слабости. Как говорили римляне: "Что положено Юпитеру, не положено быку"! И подобно тому, как каждый Штирлиц должен ежесекундно помнить, что он на самом деле Исаев, ни одна Стрике не должна забывать юную Аню Потапову.
Поэтому я склонен с грустью считать, что наша героиня, такая талантливая, красивая и уверенная в себе, рано или поздно будет побеждена очередным стрельчонком — пусть не нынешним, так следующим. Штирлиц способен победить Мюллера только в кино. А жаль.
Seko "Delfi" arī Instagram vai YouTube profilā – pievienojies, lai uzzinātu svarīgāko un interesantāko pirmais!
